Капитул Дюны

Управление Погодой выдало на сегодня безапелляционный прогноз, предупредив о низкой облачности. Это было случайное возмущение. Были приняты меры по исправлению ситуации, но для достижения должного эффекта требовалось время. Ожидались высотные ветры, можно рассчитывать на осадки.

Шиана и Тамалейн, касаясь друг друга плечами, стояли у окна, глядя на серый пейзаж. Управлять погодой становилось труднее с каждым днем.

Одраде наблюдала за Сестрами, сидя в своем кресле за рабочим столом. Эти две женщины стали одним целым после вчерашней передачи Памяти, и это не было неожиданностью. Интересно было другое: чаще всего передача Памяти происходила либо в условиях острого отравления Пряностью, либо в момент смерти, что и в том и в другом случае исключало дальнейшие контакты между людьми. Две спины были одинаково напряжены.

Сила экстремальных обстоятельств, при которых только и возможна передача, вызывала заметные изменения личности, и Одраде, глубоко понимая сущность происшедшего, терпимо относилась к таким изменениям. Что бы ни скрывала Шиана, теперь это скрывала и Там. Это что-то связано с основами человеческой сущности Шианы. Там можно доверять. Пока она не разделит свою Память с другой Сестрой, ее не надо трогать, но принимать такой, какая она есть. Дело не в том, что надо успокоить кресла-собаки, этим женщинам сейчас не нужен новый кризис.

– Сегодня день Мурбеллы, – сказала Одраде.

– Очень возможно, – заговорила Беллонда, согнувшись в кресле, – что она не переживет испытание. Что тогда будет с нашим драгоценным планом?

Нашим планом?

– Да, положение экстремальное, – согласилась Одраде.

В данном контексте Верховную Мать можно было понять по-разному. Беллонда толковала ответ Верховной в том смысле, что в крайнем случае надо будет делить память с умирающей Мурбеллой.

– Но мы не должны допустить, чтобы момент передачи памяти видел Айдахо!

– Мой прежний приказ остается в силе, – возразила Одраде. – Это желание Мурбеллы, и я дала слово.

– Ошибка… это большая ошибка, – пробормотала Беллонда.

Одраде были понятны истоки сомнений Беллонды. Впрочем, они были ясны всем Преподобным Матерям: где-то в глубине души Мурбеллы находилось что-то очень болезненное. Эта боль заставляла ее уклоняться от некоторых вопросов, как жертва уклоняется от встречи с хищником. Что бы там ни было, но эта боль сидела где-то очень глубоко в существе Мурбеллы. Эту боль можно было не обнаружить даже с помощью введения в гипнотический транс.

– Ладно! – громко сказала Одраде, давая понять, что ее слова относятся ко всем присутствующим. – Мы никогда прежде так не поступали. Но мы не можем выпустить Дункана из корабля, значит, нам придется идти к нему. Он будет присутствовать.

Беллонда была глубоко потрясена. Ни один мужчина, за исключением проклятого Квисатц Хадераха и его сына Тирана, не знал особенностей этой тайны Бене Гессерит. Оба эти чудовища в свое время пережили муки испытания Пряностью. Это были две катастрофы! Не важно, что испытание Тирана было направлено внутрь клетки, что и привело в конце концов к трансформации его в червя-симбионта (не человек, но и не червь). А Муад'Диб! Он осмелился подвергнуться испытанию по собственной воле, и смотрите, что из этого вышло!

Шиана отвернулась от окна и подошла к столу. Одраде охватило странное чувство. Ей показалось, что она видит двуликого Януса. Две женщины стояли спина к спине, но это была единая личность.

– Белл растерялась из-за твоего обещания, – нежно сказала Шиана тихим голосом.

– Он может быть катализатором, который поможет Мурбелле пережить испытание, – сказала Одраде. – Кажется, ты склонна понимать силу любви.

– Нет, – заговорила, не оборачиваясь, Тамалейн. – Мы боимся этой силы.

– Может быть. – На лице Белл все еще было написано презрительное выражение. Впрочем, это было ее обычное состояние. Беллонда твердо стояла на своем.

– Хубрис, – пробормотала Шиана.

– Что? – Беллонда с такой быстротой повернулась в кресле, что собака протестующе взвизгнула.

– Мы разделили общую неудачу со Сциталем, – сказала Шиана.

– Вот как! – Беллонда испытывала грызущее желание узнать тайну Шианы.

– Мы думаем, что творим историю, – проговорила Шиана. Она вернулась к окну и встала рядом с Тамалейн.

Беллонда повернулась к Одраде:

– Ты что-нибудь понимаешь?

Верховная не ответила, пропустив вопрос мимо ушей. Пусть ментат исполняет свою работу. На столе щелкнул проектор, и на дисплее появилось сообщение. Одраде прочла его вслух:

– На корабле еще не готовы. – Она вгляделась в две неестественно прямые спины у окна.

Историю?

Здесь, на Капитуле, происходило мало такого, что Одраде могла бы считать сотворением истории. Так было до появления Досточтимых Матрон. Происходила только смена Преподобных Матерей – испытание за испытанием.

Как течение реки.