Капитул Дюны

– Этот… Дункан Айдахо действительно может вернуть мне память… того, что было со мной раньше?

– Он может и сделает это.

– Не слишком ли круто мы действуем? – спросила Тамалейн.

– Я читал записи о башаре Теге, – сказал Майлс. – Он был знаменитый воин и ментат.

– И ты гордишься этим, как мне кажется? – Беллонда выместила свое недовольство на мальчике.

– Не особенно. – Он не отвел взгляд. – Я думаю о нем как о другом человеке. Но, правда, это мне интересно.

– Кто-то другой, – пробормотала Беллонда. Она посмотрела на Одраде с плохо скрытым несогласием. – Ты слишком глубоко приобщаешь его к учению!

– Так делала его биологическая мать, – парировала Одраде.

– Я вспомню ее? – спросил Тег.

Одраде заговорщически улыбнулась в ответ, как она не раз делала во время их прогулок по саду.

– Ты вспомнишь.

– Все?

– Ты вспомнишь все: жену, детей, битвы. Все.

– Отошли его! – воскликнула Беллонда.

Мальчик улыбнулся, но продолжал смотреть на Одраде, ожидая приказаний только от нее.

– Отлично, Майлс, – похвалила его Одраде. – Скажи Стрегги, чтобы она отвела тебя в твою новую квартиру на корабле-невидимке. Я приду позже и представлю тебя Дункану.

– Можно, я покатаюсь на плечах Стрегги?

– Попроси об этом ее.

Тег импульсивно бросился к Одраде, поднялся на цыпочки и поцеловал ее в щеку.

– Я надеюсь, что моя настоящая мать была похожа на тебя.

Одраде потрепала его по плечу.

– Она очень похожа на меня. А теперь беги.

Когда дверь за мальчиком закрылась, заговорила Тамалейн:

– Ты не говорила ему, что ты – одна из его дочерей?

– Пока нет.

– Скажет ли ему об этом Айдахо?

– Если возникнет такая необходимость.

Беллонду не очень интересовали эти мелкие детали.

– Что ты задумала, Дар?

За Одраде ответила Тамалейн:

– Сила наказания подчинится нашему ментату башару. Это очевидно.

Она заглотила наживку.

– Это действительно так? – спросила Беллонда.

Одраде окинула обеих женщин тяжелым взглядом:

– Тег был лучшим башаром из всех, кто служил нам. Если кто и сможет наказать наших врагов, то…

– Лучше нам начать растить еще одного, – вставила свое слово Тамалейн.

– Мне не нравится, что на мальчика может оказать влияние Мурбелла, – проговорила Беллонда.

– Будет ли Айдахо сотрудничать с нами? – поинтересовалась Тамалейн.

– Он сделает все, о чем его попросит Атрейдес.

Одраде говорила с уверенностью, которой на самом деле не испытывала, но в этот миг она поняла, откуда еще берется то чувство отчуждения.

Я смотрю на нас с точки зрения Мурбеллы! Я могу думать, как Досточтимая Матрона!

Мы не преподаем историю, мы воспроизводим опыт. Мы идем по цепи последовательностей – по следам лесного зверя. Присмотритесь к тому, что стоит за нашими словами, и вы увидите широкий шлях общественного поведения, которого не касался ни один историк.

(Доспехи Пророка Бене Гессерит)

Сциталь свистел, прохаживаясь взад и вперед по коридору своих апартаментов. Это был его дневной моцион. Назад, вперед, назад, вперед. Опять посвистеть. И еще раз.

Пусть они привыкают к моему свисту.

Насвистывая, он сочинил песенку на незатейливый мотив.

– Семя Тлейлаксу молчит, – снова и снова повторял он мысленно эти слова под мелодию свиста. Они не смогут воспользоваться его клетками, чтобы заполнить генетический провал и выведать его тайны.

Они должны явиться ко мне с дарами.

Одраде уже заходила к нему утром, «по пути к Мурбелле». Она часто упоминала в разговоре с ним имя пленной Досточтимой Матроны. В этом частом упоминании была какая-то цель, пока не ясная для Сциталя. Угроза? Это всегда возможно. Но со временем все раскроется.

– Надеюсь, что вы не из трусливых, – сказала сегодня утром Одраде.

Они разговаривали возле щели, через которую Сциталю передавали еду. Он в тот момент ожидал завтрака. Меню никогда не было хорошим, но еда тем не менее оказывалась вполне приемлемой. Сегодня он попросил морепродуктов. Не важно, в каком виде.

– Трусливых? Но кого мне бояться? Вас? Ах, дорогая Верховная Мать, я бесценен для вас именно живым. Так чего же прикажете мне бояться?

– Мой Совет рассматривает ваши последние просьбы.

Я ожидал этого.

– Это ошибка – держать меня в неволе, – сказал он. – Это ограничивает ваш выбор. Ослабляет вас.

Эти слова он планировал произнести несколько дней. Для того чтобы они прозвучали, ему пришлось собрать в кулак всю свою волю. Теперь он ждал, каким будет эффект.

– Это зависит от того, как вы собираетесь использовать предоставленный вам инструмент, Мастер Сциталь. Некоторые инструменты ломаются, если ими неправильно пользуются.

Будь ты проклята, ведьма!

Он улыбнулся, обнажив свои острые клыки.

– Испытание до пределов исчезновения, Верховная Мать?