Капкан

– Моя жена пришла в себя и решила облегчить свою душу… – истерически смеется. Резко замолкает. Смотрит на бокал в своих руках, – помнишь, я тебе рассказывал о том, что у меня была девушка?

– Да.

– Я ее любил… безумно любил, да ее и невозможно было не любить, – при воспоминаниях о ней на его губах появляется улыбка, а глаза вновь наполняются слезами. – Чистая, невинная… Я полюбил ее сразу, как только увидел возле общаги. Несколько месяцев бегал за ней, чтобы пошла со мной на свидание. Такая неприступная была, – сглатывает, его кадык судорожно дергается, подбородок трясется, закрывает глаза, и по его лицу текут слезы. Тяжело дышит.

Я не перебиваю и не задаю наводящих вопросов. Ему нужна эта исповедь. Мне ли этого не знать?

– Мы начали встречаться, все было… прекрасно. Самое счастливое время в моей жизни. Мы ходили на свидания, узнавали друг друга постепенно. Я забросил свою разгульную и никчемную жизнь, друзей, клубы… Я дышал ею одной. Я боготворил ее. Строил планы на будущее. Нашего с ней будущего. Понимаешь? – всхлип, – я хотел детей только с ней, только от нее, – тянет себя за волосы, а они убили… Романтика длилась до того момента, пока я пьяный не сел за руль и не сбил человека. На меня завели дело. Да еще в крови нашли наркоту, – рычит, – Бл*дь, я не понимал ничего тогда. Наркоту вообще никогда не принимал, было дело по молодости лет, иногда баловались с пацанами – по несколько затяжек делали и все, но не в тот вечер. Срок грозил. Это я так думал, – вырывается нервный смешок, – на самом деле это все моя женушка со своим отцом. Мы в тот день с ней гуляли в одной компании. Моя девушка не пошла со мной, так как готовилась к коллоквиуму. Да она вообще не любила рестораны и клубы. А я не мог не пойти к лучшему другу на день рождения. Как чувствовал, душа не на месте была, – бьет себя в грудь. – Думал, приеду, поздравлю и поеду к своей девочке, – замолкает и всхлипывает. Облокачивается на колени локтями, запускает руки в волосы и тянет. – Я выпил только пару бокалов шампанского. Потом закружилась голова… и я решил сразу поехать домой. Больше я так и не увидел ЕЕ. Меня выпустили под подписку о невыезде. После КПЗ родители закрыли меня дома в полной изоляции. Мать рыдала беспрерывно. Отец отобрал даже телефон. Я не мог связаться со своей девушкой. Я должен, должен был сообщить ей, что у меня случилось. Родители категорично отказались помочь мне в этом, сказали: “какая девушка, если на карту поставлена твоя жизнь, твоя карьера…”. Они не поверили мне, что я не принимал наркоту. Один раз пришла ко мне Алена. Я не говорил тебе… она дочь друзей моих родителей и ее пустили ко мне. Я попросил у нее телефон, но она его оставила в своей машине. Тогда я ее умолял, чтобы она сходила в общагу и сообщила ей… Она пообещала, – закрывает глаза. Он опять замолкает, и мы сидим в полной тишине.

Смотрю на этого разбитого парня и невольно задаюсь вопросами. Что это за любовь такая? Человек идет на подлость ради нее. А любовь ли это или это эгоизм?

– Вот скажи мне, Марк, любила меня жена или это прихоть ее была? А? – поднимает голову и озвучивает вслух мои мысли Влас.

– Не знаю, – признаюсь ему.

– Вот и я не знаю. Она говорит всё из-за любви, а мне ее убить хочется за это, – сжимает челюсть так, что зубы скрипят.

– Алена подсыпала мне лекарство в спиртное. А я-то думал с чего вдруг у меня глюки начались, – усмехается. – Меня трое суток продержали в КПЗ. Запугали, что пострадавший в коме. Срок грозил немалый. И вот тут появляется мой благородный тесть и помогает мне разгрести это дерьмо. Сказал, что на время мне надо свалить из страны. К слову, мы вернулись из Германии три месяца назад. Наспех сыграли фиктивную свадьбу, чтобы визу оформить. Чтобы не было проблем с оформлением, взял фамилию жены, – его всего передергивает. – У Алены там тетушка живет. Вот и пришлось на свадьбу согласиться, – трет лицо руками и тяжело вздыхает, – чтобы свою задницу спасти. Признаюсь, я растерялся тогда и струсил. Да лучше бы я гнил в тюрьме.

Вот влип парень. Остается только посочувствовать его невезению.

– Как после всего, что она сделала, относиться к Алене по-человечески, скажи? – орет он.

– Это подло, – соглашаюсь я.

– О! Это только начало истории. Мы уехали за границу. Уже оттуда я все время пытался дозвониться своей любимой. Но мне говорили, что абонент вне зоны, потом абонент не обслуживается. Я места себе не находил. Несколько раз порывался на все плюнуть и вернуться. Алена меня успокаивала, мол надо еще немного потерпеть, и папа все уладит, и ты вернешься к ней. И знаешь что? Я как дурак верил. Верил, что они искренне хотят помочь мне, – хватает бутылку и делает глоток прямо из горла. – Алена пыталась клеиться ко мне несколько раз, но я отшивал. Я был уверен, что моя девочка ждет меня, а она… а ее … – всхлипывает, сжимает руку в кулак и кусает, чтобы сдержать рыдания, часто моргает, пытаясь остановить выступившие слезы.