Капкан для крестоносца

Поначалу супруга Ричарда и его сестра наслаждались своим пребыванием в Вечном городе. Папа был само радушие, и вскоре их поселили во дворце семейства Франджипани на Палатине, самом знаменитом из семи римских холмов. Джоанна несколько раз посещала Рим во время замужества за королем Сицилии Вильгельмом Вторым, а Беренгария была тут проездом, когда ехала в обществе Алиеноры из Наварры к Ричарду на Сицилию. Но Анне не терпелось полюбоваться древними реликвиями, и обе королевы наняли проводников, показавших девушке храм Аполлона, дворец Нерона и подземные крипты в банях Диоклетиана. Угождать той, кого прозвали Девой Кипра, вошло у них в привычку.

Анна стала предметом живого любопытства и слухов, потому как римское общество не знало, как относиться к ней. Известно было, что это дочь Исаака Комнина, самопровозглашенного императора Кипра, смещенного Ричардом, и людей удивляло, что она не является ни пленницей, ни заложницей. Не вызвало сомнения, что сейчас девица входит в королевский двор, и римляне не понимали, как могло такое произойти. Им ведь было невдомек, что Исаак Комнин был отцом, которого ни одна дочь не смогла бы любить, и был ненавистен киприотам, охотно помогавшим его свергнуть. Тринадцатилетняя это было за два года до описываемых событий Анна и ее мачеха София с радостью оставили позади Кипр и дурные воспоминания о своем существовании на острове, и девушка вскоре уже наслаждалось жизнью в качестве подопечной английского короля.

Тем январским вечером Анна играла в тавлеи[10] с Алисией, девушкой, которую Джоанна взяла к себе после того как брат несчастной, рыцарь-тамплиер, утонул во время кораблекрушения у берегов Сицилии. Но сосредоточиться на игре не удавалось. И оглядывая зал, Анна видела, что и другие женщины тоже отвлечены от дела.

Проведя в их обществе почти два года, Анна хорошо изучила спутниц. Даму Беатрису она про себя называла Драконихой – эта острая на язык норманнка находилась при Джоанне с детства, и ей лучше было не перечить. Фрейлины Беренгарии вызывали у нее мало интереса, потому как по-французски не разумели и говорили на романском языке Наварры и на lenga romana, наречии, бывшем в ходу в Аквитании. Да и вообще они казались скучными и пресными уже пятнадцатилетней Анне. А вот в леди Мариам не было ничего скучного и пресного, потому как история ее семьи была такой же экзотической, как и ее наружность. Поцелованная солнцем кожа и раскосые золотистые глаза намекали на сарацинскую кровь, при этом Анна знала, что Мариам христианка, избранная в наперсницы Джоанне, тоскующей по дому девочке-жене короля Вильгельма. Мать фрейлины была невольницей в гареме отца Вильгельма. Скандальное происхождение подстегивало любопытство Анны, как и тайный роман, который Мариам крутила с валлийским кузеном Джоанны Морганом.

Анна терялась по временам в догадках, известно ли Джоанне и Беренгарии об амурах Мариам. Беренгария наверняка бы не одобрила, потому что усвоила строгий испанский кодекс поведения, отчего казалась Анне старше своих двадцати трех лет. Анна была слегка влюблена в супруга Беренгарии, которого называла сарацинским прозвищем Малик-Рик – она знала, что это забавляет его. Киприотка не считала Беренгарию подходящей парой для такого мужчины. Но питала к ней симпатию, потому что у Беренгарии было щедрое сердце. Дочь Исаака Комнина как никто другой знала, как редко встречается в их мире истинная доброта.

Но вот кого она по-настоящему полюбила, так это Джоанну: женщину красивую, светскую, умную и обладающую сильной волей. А еще Джоанна умела наслаждаться радостями повседневной жизни, и этому уроку Анна охотно училась. При кипрском дворе смех был не в чести, так как отец, постоянно боящийся утратить свою незаконную власть, с подозрением смотрел на всякие забавы и веселье. Когда они приплыли в ноябре в Мессину, мачеха предпочла остаться на родной Сицилии, а вот Анна решила ехать с Джоанной и Беренгарией дальше, во владения английского короля.

Позабыв про игру с Алисией, Анна наблюдала за другими женщинами в зале. Беренгария трудилась над тонкой вышивкой, как и большинство ее фрейлин, а Джоанна читала им вслух книгу «История королей Британии». Анна слышала рассказ Джоанны, что сочинил эту книгу монах-августинец по имени Гальфрид Монмутский, но это имя ни о чем не говорило ей. Чтение явно не слишком занимало Джоанну, поскольку она по временам останавливалась, устремляла взгляд в пустоту, затем спохватывалась и снова обращалась к страницам. Анна забыла, когда в последний раз слышала чей-то смех. Создавалось ощущение, что в доме объявлен траур.

Алисия терпеливо ждала, когда подруга вернется к игре. Когда этого не случилось, она промолвила тихо:

– Я каждый день возношу молитвы, чтобы король Ричард добрался благополучно.

Она хотела утешить, понимая, как беспокоится Анна, как переживают они все, но Анна неверно истолковала ее намерения и рассердилась:

– Разумеется, с Малик-Риком все хорошо! Как ты вообще можешь сомневаться в этом?