Капкан для маньяка

Ольга, взволнованная, испуганная, оглядывается на кого-то, стоящего за спиной, вытирает глаза, берет в руку микрофон… Стоп. Она взяла микрофон не так, как взяла бы его Ольга. И глаза она вытерла не так, как делала это его жена. Она делала все правой рукой. А Ольга была левшой, и Никита привык к тому, что Ольга левой рукой пишет, держит ложку, вытирает глаза платком… Поэтому видеозапись сразу показалась ему странной, хотя он сначала ничего не понял. Он еще раз внимательно просмотрел пленку и окончательно понял, что снята на ней не Ольга. Теперь все мелкие отличия казались ему очевидными. Конечно, если бы качество записи было выше, он сразу заметил бы, что женщина, хотя и очень похожа на Ольгу, моложе ее, менее самоуверенна. Хотя о какой самоуверенности можно говорить в такой ситуации! Но все равно Ольга, даже испуганная и растерянная, всегда сохраняла долю природной спеси, куража, а эта женщина была именно беспомощна и измучена… Но сходство ее с Ольгой было поразительно. Так похожи не могут быть случайные двойники. В ней чувствовалось фамильное, семейное сходство.

Думать о том, что похитители сознательно подсунули ему двойника, а Ольгу оставили в покое, было глупо – Никита мог догадаться, что на кассете не его жена. Нет, скорее всего, похитители сами прокололись, неизвестная женщина и их ввела в заблуждение. Но откуда она взялась?

Никита понял: чтобы раскрыть эту тайну, он должен немедленно поговорить с тещей. Хоть теперь и глубокая ночь, он должен срочно увидеть тещу и выяснить, кто такая эта молодая женщина, так удивительно похожая на его жену.

Никита подошел к тещиной квартире и нажал кнопку звонка. Он держал ее долго, несмотря на то что было три часа ночи. Наконец за дверью зашаркали неуверенные шаги. Вот приоткрылась внутренняя дверь, раздался испуганный тещин голос:

– Кто там?

– Это я, Никита, открывайте скорее.

– Какой Никита, вы что, три часа ночи! – Теща и не собиралась открывать, несмотря на его требования.

Он по-прежнему держал руку на кнопке звонка и догадался встать так, чтобы его хорошо было видно в глазок. Он взял эту стерву измором и, когда она приоткрыла дверь, ворвался внутрь, как вода из прорванной плотины.

– Что такое, что? – бормотала теща.

– Где Ольга? – заорал Никита, наступая на нее.

– Понятия не имею, я понятия не имею, – затараторила она, и по тому, что он узнал знакомые Ольгины интонации, как теща таращила глаза и всплескивала руками, он сразу понял, что она врет.

Именно так делала Ольга, когда врала ему, а врала она почти всегда.

– Говори, кто тут был, какая еще баба? – напирал он на тещу.

– Что вы, Никита, что вы, кто тут может быть, я одна! – Но он уже обежал квартиру и заметил в одной комнате кучу женских тряпок, которые никак не могли быть тещиными.

– Откуда взялась эта похожая женщина? – спросил он уже спокойнее. – Кто она?

– Сядьте, Никита. – Теща выпрямилась, застегнула халат на все пуговицы и завела волынку: – Я должна вам рассказать длинную и печальную историю.

– Только не это! – простонал Никита и рявкнул: – Короче! Кто она?

– Моя дочь, – неожиданно покорно ответила теща. – Моя младшая дочь. Долгие годы я не знала, что с ней случилось, и вот теперь…

– Черт знает что! – фыркнул Никита. – Пропавшие в младенчестве дочери, которые неожиданно появляются через тридцать лет, – мексиканский сериал какой-то!

Все это было вполне в духе его ненормальной тещи, и, если бы Никита собственными глазами не видел, как женщина на кассете похожа на Ольгу, он бы просто схватил тещу за волосы и тряс ее, пока не сказала бы правды.

– Я говорю абсолютно серьезно, – надо отдать должное этой заразе теще, она говорила твердо и спокойно.

Никита всегда подозревал, что она абсолютно нормальна, просто придуривается. Тем не менее он с огромным разочарованием выслушал психиатра, которого нанял по просьбе Ольги. Психиатр три часа провел с тещей, приятно беседуя за чашкой чая. А потом высказал Никите, что если Аллу Борисовну считать ненормальной, то кто же тогда, простите, в своем уме? «И среди ваших, господин Шувалов, коллег-политиков встречаются индивидуумы, которых я лично определил бы в клинику даже без осмотра, а только руководствуясь наблюдениями по телевизору». Алла же Борисовна произвела на него приятное впечатление, весьма милая пожилая дама, а что из дома не выходит и к нему, Никите, мягко говоря, не испытывает теплых чувств, то кто же из нас не без греха? Про зятя с тещей столько анекдотов рассказывают, так что если каждый зять будет свою тещу в психушку пристраивать, то больным места не останется.

И ушел, скотина, головой неодобрительно покачивая, а гонорар астрономический взял все же.

Все эти мысли пронеслись в голове Никиты, пока теща обстоятельно пересказывала ему про бывшего мужа, про то, как они развелись и поделили детей, как пришло письмо и Ольга пригласила сестру в Петербург, очевидно для того, чтобы ей, теще, не было так одиноко, когда господин и госпожа Шуваловы тратят деньги, отнятые у простого народа, на курортах, приемах и банкетах.