Капкан для зверя

Меня волоком тащили по темному узкому коридору. Я спотыкалась, сбивала ноги о каменные ступени, но кого это волновало? Точно не этих роботов, которые выполняли приказ своего начальника. Но мне было намного лучше. Тело покалывало после ледяного душа, кровь прилила к щекам, и я наконец-то не мучилась диким голодом, от которого мне хотелось орать и выть. Стражи привели меня в сильно освещенный зал с множеством дверей. Одна из них была чуть приоткрыта, и меня втолкнули туда. Дверь с лязгом захлопнулась, послышался щелчок автоматического замка.

Ник стоял посредине кабинета и смотрел на меня исподлобья. Больше не было равнодушия… я чувствовала этот взгляд кожей. Он кричал взглядом. Там, в сверкающей синеве — боль и отчаяние. Много боли. В ней можно было потонуть, захлебываясь ею, содрогаясь от осознания мрака, в который он погрузился. Но эта боль граничила с исступлением, когда голодная лихорадка затмевает все остальное. Я видела только его глаза и читала в них адскую смесь ярости и желания. В ответ все мое тело наполнилось жаром. Неконтролируемым безумием, что-то темное зарождалось внутри, демоническое, сжирающее мою волю. Оно заставляло кровь бежать по венам, сердце биться быстрее, даже вызывало приступ боли от желания, чтобы он ко мне прикоснулся. Кончиками пальцев. Унизительная жажда. Только не сейчас. Не здесь. Не в этом каменном мешке, где слово "доверие" обесценивается настолько, что даже не понятно его значение. Попятилась назад и наткнулась на стену. Меня привели к нему. Вот он стоит напротив меня, сложив руки на груди. Такой нереально, безумно красивый, чужой, но в то же время до боли родной, все еще безумно любимый: жесткий взгляд, тяжелый, как свинец, и в то же время блестит голодным блеском. Я помнила этот взгляд очень хорошо. Ник шагнул ко мне и стены закружились перед глазами.

Почувствовала спиной холодную стену, согреваясь в той жалкой тонкой робе, которую мне выдал страж.

— Как ты себя чувствуешь?

Его дрожащие пальцы коснулись моих мокрых коротких волос, и я судорожно сглотнула, видя его настолько близко, чувствуя жар его тела. Мне стало тесно в этом маленьком помещении. Мне стало нечем дышать.

— Это имеет значение для инквизитора Нейтралов?

Мне хотелось сбросить его руку от моего лица, но я не знала, что за этим последует. Мне было страшно… я больше ему не доверяла… и себе… Особенно себе.

Ник потянул на себя завязки плаща, не отрывая от меня горящего взгляда, наблюдая, как судорожно я сглотнула.

— Для него имеешь значение ТЫ, Марианна.

Каждое слово лезвием по обнаженным от голода и возбуждения нервам. Я почувствовала его дыхание, и мой собственный взгляд поплыл как от наркотика… сердце забилось в горле, а губы пересохли.

Я тоже тосковала… безумно, до сумасшествия, но вслух тихо прошептала:

— Не делай этого сейчас… пожалуйста.

Уперлась руками ему в грудь и почувствовала, как сильно бьется сердце.

— НЕ делать чего? Не целовать тебя, любимая? Я не могу, Марианна. НЕ МОГУ. Я.Хочу. Тебя. Безумно.

Подтолкнул меня к стене и прислонился лбом к моему лбу. Я видела, как сильно сжаты его челюсти, до скрежета, как горит безумной бездной взгляд.

— Я соскучился, малыш. Я подыхал от тоски по тебе, понимаешь? Все это время. День за днем умирал без тебя, — пробежался пальцами по моей щеке.

От его слов по телу прошла дрожь, неконтролируемая дикая волна сумасшедшей радости. Как пересохшая губка, как умирающий от жажды впитывает каждую каплю воды, я впитывала этот хриплый, срывающийся голос, умоляющий, неуверенный. Никогда не слышала, чтобы Ник говорил таким тоном. Прикосновение подушечек пальцев к моим щекам — и из горла вырвался стон. Мучительный, болезненный, неконтролируемый отчаянный стон тоски по нему. Я не смогла его сдержать. Все вокруг разбилось вдребезги. Остались только его синие глаза, темнеющие от первобытной страсти, и я… задыхающаяся, слабая, сломанная долгой мучительной разлукой и беззащитная в этот голый момент разорванных в клочья масок лицемерия. Когда все чувства обнажились до кровоточащего мяса, до костей, и у меня больше не осталось сил прятать их под слоем лживого равнодушия.

Коснулся моих губ — и все тело пронизало током, внутри поднимался ураган, совершенно неконтролируемая волна сумасшествия. От испепеляющей страсти в его темно-синих глазах сердце неистово забилось, пробуждая во мне самой голодное обезумевшее животное.

В горле резко пересохло и я почувствовала, как бешенно бьется сердце в груди и болезненно ноет низ живота. Я хотела его. В эту самую секунду мне было наплевать, где я, кто я, и кто он. Для меня он был, прежде всего, моим мужчиной, которого я дико хочу, до боли. Может быть, позже я пожалею об этом… а сей час… мне слишком больно от этого желания на грани с агонией.