Капкан для зверя

К утру я валилась от усталости и, закрыв глаза, отдыхала на диване прямо в кабинете, укрывшись пледом и слушая тиканье часов. Когда-то в детстве я засыпала именно под тиканье часов отца в кабинете, он говорил по телефону или работал за своим столом, а потом он переносил меня в спальню. В нашем доме пахло детством и мамой. Воспоминания немного успокаивали, как и присутствие отца и Фэй, которая не отходила от меня весь вечер. Но я с ума сходила от мыслей о своих детях. Как они там? Семи и Ками уже взрослые, а мой маленький? Как он без меня? Кто присматривает за ним? Кто читает ему на ночь сказки и поет колыбельные?

Отец обещал, что как только закончится это безумие, он сделает все, чтобы вернуть мне детей, но это означало его личную войну с моим бывшим мужем… бывшим… дыхание перехватило и стало невыносимо больно. Выдохнула медленно, давая себе перенести приступ внезапной агонии, закрыв глаза.

Я не хотела войны между ними, я надеялась, что потом смогу сама вернуть моих малышей. Потом… чуть позже, когда буду готова бороться за них с Ником… когда стану немного сильнее. Сейчас я сломана, и эти осколки меня еще слишком болят, чтобы вступать в бой с тем, с кем мои шансы на победу почти равны нулю.

Сейчас я смотрела в ноутбук отца, проверяя фамилии. Созвонилась с нашими собратьями на паспортном контроле. Через час я буду знать, пересекли ли эти семьи границу, или их тормознули и вернули обратно. Нейтралы имели своих повсюду.

Закрыла страницы со списками и зашла в свою электронную почту. Артур наконец-то восстановил все пароли и доступ, которого я лишилась.

Открыла последнее письмо от Сэми, оно пришло месяц назад. Тогда я уже не успела его прочесть, в тот момент меня везли якобы в аэропорт, по приказу моего мужа.

Сэми прислал фотографии. Я рассматривала снимки, чувствуя, как саднит в горле, как снова начинаю задыхаться от тоски по ним. Особенно по малышу. Вот он с нянечкой, а вот обнимает Ками за ноги и играет с Сэми в мяч. Я просмотрела каждое фото по нескольку минут, наслаждаясь их личиками. Дошла до последних фотографий и снова задохнулась. Сэми выслал фото отца со мной. Не новые… я их помнила — сняты на сотовый Сэми, когда мы все вместе были в Париже. Я несколько секунд смотрела на тех нас… таких далеких и счастливых, улыбающихся друг другу, с переплетенными пальцами рук, со взглядами, полными любви…

Захлопнула крышку ноутбука и закрыла глаза. Я должна свыкнуться с этим. Нельзя вычеркнуть его полностью. Я могу сколько угодно избавляться от всего, что связывало меня с ним… но я никогда не избавлюсь от воспоминаний и совместного прошлого. Вот такие мелочи будут выбивать у меня почву из-под ног, заставлять снова и снова корчиться в агонии. Я должна привыкнуть. Ко всему… даже к этой безумной тоске по нему, которая моментами будет настолько невыносимой, что я начну орать и выть, сдерживая дикое желание просто услышать его голос, когда у меня заболит каждая клеточка души, делая физическую боль ничтожной по сравнению с агонией сердца. Скоро я начну задыхаться без него, как в приступе паники, обхватив голову руками и раскачиваясь на постели, запрещая себе думать о нем. Начнется изнуряющая, непрекращающаяся война с самой собой не на жизнь, а на смерть. Но ведь станет легче? Когда-нибудь. Станет обязательно.

Моя жизнь вливалась в то русло, когда живешь ради кого-то, я жила мыслью, что заберу детей с помощью отца и снова смогу улыбаться. Часть меня. Вторая часть онемела, ее я старалась похоронить. Все чаще и чаще я справлялась с болью, как с приступом хронической болезни, когда ты точно знаешь все симптомы, предвестники и можешь вовремя его предотвратить или найти силы переждать, но, бывало, что это застигает врасплох. Запах, музыка, вещь, улыбка Сэми, Ками или Ярика. Что угодно. Подсознание реагирует остро и очень болезненно. Это пройдет. Когда-нибудь…

Особенно, пока не вижу его, не слышу. Так легче. Если бы могла и имела право, то забрала бы детей, и сразу же бежала так далеко, как могу, чтоб не нашел. Усмехнулась своим мыслям — захочет и найдет. Из-под земли достанет, в лабиринте с закрытыми глазами отыщет. Если надо… иногда мне извращенно хотелось, чтоб стало не надо, чтоб Ник сам забыл меня, оставил в покое. Да, я дошла даже до этого. Я искренне хотела одного — не вспоминать. Но судьба так часто насмехается надо мной, она плюет мне в лицо, она рвет все мои желания в клочья и в этот раз оскалилась в диком приступе истерического смеха, словно выкрикивая мне — НЕ ЛГИ СЕБЕ, ТЫ НЕ ЗАБЫЛА И НЕ ЗАБУДЕШЬ.