Капкан (СИ)

Наша вторая встреча произошла дня через четыре. Он опять меня подкараулил в кабинете, снова запер дверь и, довольно улыбаясь, направился ко мне.

Из внутреннего кармана он достал несколько крупных купюр.

- Столько хватит? Могу добавить.

Я мотнул головой, показав жестом, чтобы он положил деньги на стол.

- Все как в прошлый раз?

- Да.

И я снова его целовал, с удивлением чувствуя, как мир вокруг становится пустым и крохотным, он сжимается вокруг нас, а мы стоим, будто в скорлупе, в тепле, купаясь в энергии друг друга. Я был счастлив. Счастлив ублажать его и себя, счастлив его касаться и видеть, как вредный и злой Вадим Арнольдович становится нежным и беззащитным.

Так в наших встречах прошёл месяц. Деньги, которые он мне давал, я не тратил. Я их складывал, тайно надеясь, что однажды верну.

В один прекрасный день Вадим Арнольдович явился ко мне в кабинет, но, против обыкновения, не стал вытаскивать деньги. Он сел на стол и, поглядывая на меня, произнёс.

- Я хочу продвинуться… В наших отношениях.

Я ждал, что рано или поздно это произойдёт. Мастурбация хороша только на первых порах, а потом… Потом нужно что-то другое. И не в каптерке. А привыкшему к комфорту Вадиму Арнольдовичу уж тем более.

- И куда вы двигаться собрались?

- Тебе сказать, или так догадаешься? - Он мило покраснел, и я даже улыбнулся, но тут же снова стал серьёзен.

- Неужели так трахаться захотелось?

- Да, мы могли бы поехать в номер…

- Это вы могли бы, а я - нет. Если Сергей Александрович узнает…

- То тебе придётся перейти под моё обеспечение.

- Вы нашли сорок миллионов?

- Олег, перестань! - Вадим Арнольдович спрыгивает со стола и прохаживается по комнате. - Ты сейчас дурака валяешь. Объясни, почему ты не хочешь с ним разрывать отношения? Он же пиздец страшный.

- Потому что мне удобно с ним. А как с вами будет, понятия не имею. Он мне хорошо платит, он стабилен. Может, не так красив, но зато надежный. А вы сегодня хотите одного, завтра - другого. А мне что делать? Искать другого спонсора?

От моих слов Вадим Арнольдович заметно мрачнеет. Я смотрю на него, а он судорожно соображает, что бы возразить. Он не хочет отступать. После почти минутного молчания, наконец, выдает.

- Ты хочешь гарантии?

- Гарантии? Может, нам еще договор подписать? - Хохочу в лицо Вадиму Арнольдовичу, на что он отворачивается, не желая показывать свою досаду.

- Можно и договор. Если ты так хочешь.

- Не хочу. И это невозможно. Или платите, или… С меня хватит. Этих типа-отношений.

Разговор заходит в тупик.

- Хорошо, давай тут потрахаемся.

Я вижу, что Вадиму Арнольдовичу это решение дается с трудом. Но он готов, прямо сейчас готов подставить задницу. Мне хочется его, вся моя сущность кричит: прими предложение! Вадим Арнольдович необыкновенно хорош, он идеален. Весь в костюме, красивый, похожий на подарок, перетянутый розовой лентой. Кажется, потяни ее, и он весь раскроется, бери руками.

- Тут?

Касаюсь пальцами его подбородока и смотрю в черные блестящие глаза. Хорош. Даже хочется сожрать.

- Я согласен, тут.

- Нет. - Убираю руку. - Пошел вон.

- Что?

Отодвигается назад, не понимая, но мое возбуждение уже переросло в агрессию. В злость, вскормленную досадой и ненавистью к собственной слабости.

- Что слышал. - Говорю чуть слышимым угрожающим шепотом. Я не вижу себя со стороны, но знаю, что в такие моменты мое лицо перекашивается от ненависти. И я на самом деле придушил бы Вадима Арнольдовича, порезал бы на куски, и я с трудом себя сдерживаю. - Иди нахуй, пидр. Пиздуй, пока я тебе морду не разбил.

- В чем дело?

Он все еще растерян. Моя агрессия еще не рождает его агрессию, но это пока что.

- Ты меня бесишь. Я тебе дрочил за деньги, но сил терпеть у меня больше нет! Ты скользкий, желчный и тупой. Гребаный извращенец! Я хоть за деньги это делаю, у меня все в порядке с головой, а у тебя… - Искусственно смеюсь. - Готов уже задницу подставить, везде, где предложат. Может, тебя еще в сортире анальной девственности лишить? Ты не гордый, так ведь, и на это согласен?

Вадим Арнольдович смотрит куда-то в пустоту, не моргая, не понимая такой резкой перемены настроения.

- Мы же нравимся друг другу.

- Я нравлюсь тебе, чмо. - Произношу шепотом. - А ты мне отвратителен.

- Нет. - Он говорит тихо, и, наконец, переводит на меня взгляд. На него жалко смотреть: сжавшийся, побледневший. Но его лицо излучает болезненную, фанатичную уверенность. Он боец, в отличие от меня. - Ты не считал деньги, которые я тебе давал. Тебе плевать на подарки. Ты просто ссыкло. Ты боишься. Почему-то боишься Сергея Александровича.

Догадливый. Не зря директор. Только мне не надо, чтобы он побежал к Сереженьке уточнять, что меня рядом с ним держит.

- А с чего ты решил, что мне с тобой комфортно? Что ты мне нравишься?

- С того.

Подходит ко мне совсем близко, почти касаясь лицом моего лица. В голове шум, хочется впиться в его губы. А затем завалить на пол, стащить с него брюки и оттрахать, так, чтобы он орал на всю каптерку и извивался.

- Уйди…

- Ударь меня. Тогда уйду.