Капкан. Ты самый опасный для меня

— Хорошо! — воскликнула, отшагивая от придурка подальше. — Рома остается. А я готова ехать.

Улыбка Лиса стала шире. Лия тоже улыбалась так, будто выиграла джек-пот. Один Вадим словно погряз в своих мыслях. Он потушил сигарету и натянул улыбку, хотя было видно, что она не искренняя.

Лия махнула нам, повисла на руке у Ромы и начала подталкивать его обратно к клубу. Злачное место. Пожалуй, мое мнение на счет подобных заведений не изменилось. И он шел, как покорная овечка. Пускай и в лисьей шкуре. Бесит!

Я покачала головой и, скрипя сердцем, отвернулась. Вадим открыл для меня дверцу своего джипа и подсадил на сиденье. Мои ноги оказались свисающими наружу, и парень, положив на них ладони, не дал мне переставить их в салон. Теперь мы с ним были на одном уровне, так что я могла получше разглядеть те грустинки в его глазах.

— Ты точно в порядке? — спросила я. — Вы с Катей поссорились?

— Не больше, чем вы с Ромой, — ответил он, хмыкнув. — К тому же, ты рядом. А когда ты рядом, мне почему-то беспричинно хочется улыбаться.

Он действительно улыбнулся, взяв прядку моих волос.

Я и сама не смогла сдержать смех, когда он зажал ее между своих губ и носом, имитируя усы.

— Тебе идет! — заверила я. Не знаю, что я сделала. Просто улыбнулась ему. А Вадик почему-то увидел в этом намек на зеленый свет. Я должна была понять, когда он сначала погладил мою щеку костяшками, а после заменил пальцы губами. Очень нежный, невесомый поцелуй в скулу. Еще один в щеку. Я собиралась его остановить, когда поняла, что он приближается к губам. Но я смотрела на Рому. Через плечо Вадима я могла видеть его. Он ведь вошел в клуб с той девицей, даже не оглянувшись на меня. А спустя всего минуту показался на пороге с курткой в руках. Значит… он не собирался оставаться. Наш уговор все еще был в силе. Черт…

Вот теперь я увидела все то, что ожидала — убийственный взгляд и тяжелую походку. Не вижу ничего, кроме своей цели, а когда доберусь до нее — держите меня семеро. «Молчаливый Рома» — самая страшная стадия бешенства.

И в тот момент, когда сводный брат почти дошел, Вадим коснулся моих губ. Я позволила ему, потому что… забыла о нем.

Во все глаза смотрела на Рому, ожидая взрыва. Я распознала эту бесинку в его взгляде, когда он буквально слетает с катушек, как тогда у озера. Пока он не спустит пар, не успокоится. Вот почему я оттолкнула Вадима так сильно, как могла, и пока он летел к дверце, спрыгнула с кресла.

— Спокойно! — произнесла я, выставив руки перед Ромой.

На что я надеялась? Думала, остановит его, успокоит? Как же…

Он поймал мое запястье и рванул на себя, но далеко я не улетела. Вадим уже понял, в чем дело, и притянул меня к себе за талию. Он первым понял, что я не резиновая кукла, и не канат, чтобы меня перетаскивать. И первым отпустил.

— Че такого, Лис? — спросил он, явно нарываясь. — В чем проблема? Хочешь мне что-то сказать?

— Парни! Парни! — вновь попыталась успокоить, на этот раз двоих.

Рома начал материться на английском. Я его, к сожалению, знала плохо. У меня школа с уклоном на испанский была. Но Вадим, очевидно, прекрасно понимал каждое слово. Потому что едва Рома закончил, он ему тут же что-то ответил.

Я только переводила испуганный взгляд с одного на другого, понимая, что все снова закончится ссорой. А еще хуже, дракой.

— Она будет сама решать, — бросил Вадик и жестом указал мне на машину. — Садись, Мила. Поедем, куда захочешь.

Он всем видом намекал, что если захочу, поедем вовсе не ко мне домой. Он давал мне такую прекрасную возможность утереть Роме нос, вернуть его на землю и показать, что он не имеет права контролировать мою жизнь. Если я сяду в это машину, что он сделает?

Рома на это лишь фыркнул. Показал другу средний палец и потянул меня за руку.

Я вырвалась и остановилась.

— Я поеду с ним! — заявила я смело. Ну… секунды три я была смелой. До тех пор, пока Рома не развернулся ко мне и не посмотрел в глаза. Я не хотела, но должна была признаться хотя бы себе, что они очень странно на меня действуют. Сковывают, пугают, гипнотизируют, но в то же время вызывают чувство эдакого вредного предвкушения. Когда знаешь, что он разозлится, но хочется сделать пакость, чтобы он разозлился. Я знала, что его взбесят мои слова. И сейчас смотрела на него, как загнанная зайка на лиса.

Рома ухмыльнулся. Потянулся ко мне рукой. Я отступила. Он приблизился, поймал мою ладонь. Я вырвалась снова. Он зарычал, схватил меня за затылок, и на какое-то крохотное мгновение я по-настоящему испугалась, что он сделает что-то сумасшедшее. Поцелует при всех. При Вадиме. При Лие и Черте, застывших на ступеньках клуба. При других людях, которые вышли покурить. Наверное, Рома прочел эту мольбу в моих глазах, потому что в последний момент его ухмылка стала шире, и он резко сменил траекторию, чтобы закинуть меня себе на плечо.

— Поставь! Это уже не смешно, идиот! — заорала я, пытаясь натянуть платье на задницу. Он специально поднял меня именно так, чтобы все могли увидеть, насколько коротко мое чертово платье.

— Все, Ром, хорош, — вмешался Вадим. — Поставь ее. Давай.