Капкан. Ты самый опасный для меня

С первым проникновением он всегда целовал меня долго и глубоко, чтобы приглушить звуки. А мне хотелось громче, жестче, сильнее. Мы сходили с ума… И это идеальное помешательство.

Я хмурила брови и кусала губы, раскачиваясь на волнах экстаза. И стало немножечко легче дышать, когда Рома сбавил темп. На тумбочке рядом с нами пискнули часы, оповещая о наступлении полуночи, и он, поймав мою руку, разжал кулак. Знакомый звон заставил меня удивленно округлить глаза. Это ведь были не монеты, как мне показалось. И не звон даже, а приятное треньканье, как перезвон колокольчиков.

Нет, это были маленькие милые кулоны, собранные на одном браслете. Точно рассмотрела малинку, а еще, кажется, лисью мордашку. Но последний так и остался загадкой в полутьме.

— С Днем рождения, Чудовище! — прошептал Рома, нагло улыбнувшись. Он прикусил свою нижнюю губу, толкнувшись во мне до блаженных микровзрывов в мозгу, и я все же застонала. Запоздало закусила кулак, в котором крепко сжимала подарок — хотелось смеяться и целовать Лисицкого бесконечно.

Он — нечто!

***

Утро нагло ворвалось в мой сладкий сон, но я не собиралась жаловаться. Пробуждение было не менее приятным, чем сновидения. Нежные поглаживания по обнаженной спине сменились дразнящими щекотливыми поцелуями, от которых я засмеялась.

— Хватит! Я ужасно боюсь щекотки.

— Умм! Ревнивая, значит!

— А ты рад, да? Будешь теперь меня изводить ревностью?

— Только до тех пор, пока ты не узнаешь, как сильно я боюсь щекотки.

Рома перевернул меня на спину и прошелся отросшей щетиной по животу и ребрам, вызвав новый приступ хохота.

— Ну хватит! Пожалуйста! Пожалуйста! Ох, постой-ка! Что это?

Я наконец увидела свой подарок на свету. Сердечко — золотое с красно-бордовой эмалью, что прекрасно сочеталось с цветными кулонами малинки и лисички. Он все продумал — такого на прилавках не найдешь, видно, что под заказ.

Я покрутила кисть, полюбовавшись красотой, и посмотрела на Рому.

— Это слишком мило!

Он притворно насупился и протянул ладонь.

— Давай обратно! Я сам буду носить.

Я засмеялась, мотнула головой и подняла руки повыше. А он подтянулся на локтях, пытаясь дотянуться до браслета, чем рассмешил меня еще больше. Это был действительно милый момент, в котором были только я, он, наши полуголые тела и смех.

Но затем произошло кое-что ужасное — что вернуло нас на землю в одночасье. Дверь моей спальни распахнулась быстро, и даром что за секунду до этого прозвучало вежливое постукивание. На пороге застыли родители — моя мама и его папа. У двоих с лиц медленно сползли улыбки, они увидели нас. Застали именно на горячем, когда Рома уже целовал меня.

Мы отпрянули друг от друга моментально. У Славы из рук выпал пакет с огромным бантом. Мама прикрыла рот рукой. Рома медленно-медленно начал перекатываться с кровати. И я была рада, что на нем были хотя бы боксеры. Чего не скажешь обо мне, я могла лишь подтянуть покрывало до самого носа.

— Ой, мы… Хотели…

Мама пыталась что-то сказать, а в итоге выдохнула и потянула Слава за руку. Но отчим как в землю врос. Я видела, как полыхали яростью его глаза, и холодный убийственный взгляд был направлен на сына.

— Вниз, — скомандовал он таким тоном, что по спине пробежал холодок. — Немедленною.

А после развернулся и буквально полетел по лестнице вслед за мамой. Мне казалось, в местах, где он ступал, можно было разглядеть пар. Я только сейчас смогла перевести дыхание и в ужасе посмотрела на Рому.

Он запустил пальцы в волосы, слегка потрепал их и развел руками.

— Я не хотел, чтобы так…

— Я знаю! — заверила я и начала вставать. — Я пойду с тобой. Не хочу, чтобы ты один это выслушивал.

Лисицкий фыркнул и поднял с пола джинсы.

— Я все равно выслушаю все, что мне приготовлено. Но без тебя это будет не так паршиво. Оставайся здесь.

— Ром!

— Я серьезно! — Он надел футболку и чмокнул меня в губы. — Спустишься, когда закончится ор.

Я закрыла лицо руками и отчаянно застонала:

— Черт! Черт! Черт!

Вот сейчас, первый шок прошел и я наконец поняла, что осуществился мой ночной кошмар.

— Это не было бы так страшно, если бы мы их подготовили и рассказали.

— Я знаю! — воскликнул Рома у двери. И таким тоном, будто был очень рад, что до меня все же дошло.

А вот я теперь знала, что он был прав. Да, они поймали нас, и да, это самая неловкая ситуация, какую можно себе представить. Но я бы все равно не отказалась от Ромы, даже если, в конце концов, у нас с ним ничего толкового не выйдет. Я просто очень не хотела ссориться с родителями и нарушать семейную идиллию мамы и Славы. Они оба заслуживают быть счастливыми и не переживать о нас, своих детях. Но мы их подвели и подсунули не очень приятный сюрприз.

Я упала на кровать и закричала в подушку. С Днем рождения меня! Двадцать лет я запомню на всю жизнь.

Когда внизу что-то грохнуло, я подорвалась с места. Начала судорожно одеваться, даже не заботясь о том, чтобы умыться. Рома был прав, криков не избежать, но то, что я услышала с лестницы, сковало меня по рукам и ногам.