Капканы на баранов

Для меня по-прежнему оставалось загадкой ее поведение и то, как она ко мне относилась. Ей было весело, она расслабилась даже по сравнению со вчерашним днем, и шутила, была ласкова и нежна, как никто и никогда со мной. Но больше всего мне льстила та забота, с которой она, например, поправляла на моей голове бейсболку, чтобы мой нос не обгорел на солнце, или натирала плечи солнцезащитным кремом, что я в принципе мог сделать и сам. А когда я собрался переплыть лагуну и заявил об этом, добавив, что хочу взобраться на насыпной мол и прогуляться по волнорезам, она откровенно запретила мне это сделать. Сказала, что, во-первых, в лагуне может быть небезопасно из-за акул, которых здесь водилась тьма, во-вторых, нечего шататься под палящим солнцем по камням, где можно ненароком сломать ногу, а в-третьих, ей без меня будет скучно и вообще она на меня обидится, если я ее здесь оставлю одну. И, конечно же, я не стал огорчать Элис своим непослушанием.

Вечером мы сходили на ужин и по традиции заглянули в бар. Сидели за столиком у самых перил. Смотрели на воду, мерцающие в темноте огоньки соседних островов и перемещающихся между ними лодок. Слушали музыку и разговаривали на самые различные темы.

А когда она извинилась и на какое-то время покинула меня, удалившись в дамскую комнату, ко мне подошел Рон МакКонел, который уже полчаса сидел за баром и изредка поглядывал в нашу сторону, привычно потягивая из бутылки пиво. Я радушно поприветствовал его и поспешил сообщить, что узнал имя официантки, а также передал предостережение Элис насчет опасности подобных связей в стране, исповедующей другую религию. Он поблагодарил и добавил:

– Видел тебя с этой дамочкой в японской забегаловке! Смотрю, ты времени зря не теряешь…

– Если честно, это она сама со мной познакомилась… Сам я бы вообще к ней не подошел никогда в жизни.

– Счастливчик ты! Что тут скажешь?

– Да, не говори, сам удивляюсь…

– Красивая! Как зовут?

– Элис. Элис Бергман…

– Тоже шведка?

– Нет, американка, но у нее отец – швед.

– Небось, делова-а-ая… Сколько американок знал – все такие.

– Не-е… Эта – другая! Я серьезно! Смелая, уверенная в себе и напористая – да. И цену себе знает, но не задавака, однозначно!

– Втюрился что ли? – Рон МакКонел расплылся в добродушной улыбке, обнажив кривые зубы.

– Не знаю… – усмехнулся я и пожал плечами, ведь трудно было признать, что он попал в самую точку.

– Значит, втюрился! Значит, больше пивка вечером на пляже не попьем… Жаль!

– Жаль, что ей скоро уезжать! Так что попьем, не переживай. Еще будешь мое нытье слушать…

Мы рассмеялись. А потом он вдруг посерьезнел и сказал:

– Слушай, Эрик, а это ведь она! Ну, ты понял… Я про историю с этим русским жмуриком.

– Она, – ответил я уже без улыбки. – Только, Рон, давай…

– Э-э-э, братец, можешь не продолжать! Я все понял. Больше ни слова об этом. Понимаю, каково девчонке сейчас после всего этого. Извини за дурацкое любопытство…

– Ничего. Все нормально. Просто она действительно не любит, когда в нее тычут пальцем после того случая.

– Само собой. Ладно. Пойду, напьюсь один!

– Осторожно там…

Мы пожали друг другу руки, попрощались, и он ушел.

Вскоре вернулась Элис, и мы, заказав по второму коктейлю, посидели еще немного, но не допоздна. Все-таки день был долгим и нас утомил. Захотелось тишины и покоя. Просто побыть вдвоем. И, взявшись за руки, мы ушли из бара. Снова под ногами был теплый, но уже остывающий песок, ветерок с моря этим вечером принес долгожданную прохладу. Я обнял Элис за талию, она прильнула головой к моему плечу, и мы даже не замедлили шаг у ее бунгало, направившись к зеленой арке в зарослях перед моим домиком. Хотя, замедлять шаг было уже некуда, крабы отшельники – и те нас обгоняли.

11

Не знаю, как Элис, а я снова чувствовал себя счастливым.

Утро нового дня было как минимум в два раза лучше вчерашнего, ведь я второй раз подряд просыпался в обнимку с самой прекрасной и желанной девушкой из всех, с кем меня когда-либо сводила жизнь.

Я посмотрел на Элис, которая спала на моем плече, и уткнулся носом в ее макушку. Волосы благоухали легким едва уловимым ароматом. Ее равномерное дыхание приятно щекотало мне кожу. Закрыв глаза, я попытался отключить мысли и просто ощутить всю прелесть момента, каждой клеточкой почувствовать циркулирующее тепло наших соприкасающихся тел, запечатлеть и навсегда сохранить в своей памяти состояние полного умиротворения и блаженного покоя.

О том, что она проснулась, я узнал по нежному сонному поцелую в руку, которой я ее обнимал. Элис сладко потянулась и еще крепче прижалась ко мне. При наличии крыльев, я бы взлетел на небо, но даже в этом случае у меня была веская причина остаться. И, похоже, нас обоих устраивало это земное существование.

Элис открыла глаза и взглянула на меня.

– Доброе утро.

– Доброе…

– Какие у нас планы на сегодня? – тихо спросил я с улыбкой.

В ответ она только пожала плечами, давая понять, что еще не решила. И все смотрела на меня каким-то странным изучающим и в то же время немного отстраненным взглядом, словно ее мысли витали где-то очень-очень далеко.