Капли битого стекла (СИ)

Мора… Ей пришлось пережить многое. Девушка мало что помнила о своём прошлом, но последние эпизоды из жизни девушки больше напоминали кошмарные хроники: Маркус, как оказалось, был её сводным братом, поймал полукровку, доверившейся ему, как единственному оставшемуся в живых родному человеку, а тот не просто продал её в рабство, но и предлагал особо важным клиентам как последнюю шлюху. Симон видел всё в подробных деталях: как вурдалаки – мерзкие ублюдки – домогались до неё, как резали её кожу, как сковали специальный ошейник, чтобы девушка-призрак не смогла сбежать из царства разврата и ужаса. Немец боялся предположить, что бы с ней случилось, если бы он не нашёл её сейчас? Что было бы, если бы Рейн не решилась идти на брата именно сегодня? Пусть фройлян Зигмунда не принимала многих родственников, но Мора… уникальный случай. Кригер-младший будет биться за девушку до последнего, пока не переубедит возлюбленную старшего брата в том, что дампир-призрак на их стороне.

Именно она, через личную свиту Гарека, передала немцу сообщение о том, что её держали в плену. Поэтому шлюхи Маркуса не сопротивлялись быстрой смерти. Всё это иллюзия. Всё это последний шанс выбраться на волю той, кто морально была истощена.

У неё получилось.

Симон быстро смахнул со щеки покатившуюся слезинку: плакал не он, а Мора.

- Теперь ты знаешь.

- Прости меня…

- Это неважно, - быстро успокоилась она. - Нам просто нужно сделать это.

- И сделаем!

- Спасибо тебе.

Немец улыбнулся ей. И, сжав кулак, быстрым шагом направился по узкому полуразрушенному коридору; вампиров нигде не оказалось – неужели все слуги Гарека тоже были не более, чем играми воображения? Вполне возможно – Симон не мог исключать подобного. Даже лестница, по которой спускался ариец, была не каменной, как прежде, а старой и деревянной, настолько шаткой, что перила рассыпались щепкой при каждом шаге. Девушка указывала ему дорогу, будто бы знала с самого начала, где прятался её брат.

- Он всегда там. В одном и том же месте. Коллизей.

Симон не хотел задавать лишних вопросов, беспокоить Мору. Он доверился ей полностью, и сам не знал, почему только в этой позиции рассматривал её, исключая возможности обмана. Не стал бы тот, кто действительно работал на Гарека, делиться такими неприятными воспоминаниями, от которых мурашки бегали по спине, с врагом. И иллюзией подобное тоже трудно было назвать. Кригер желал защищать Мору от всего мира, успокаивать её и обнимать, чтобы она никогда больше не плакала… Но радость сейчас ей могла принести только смерть сводного брата, который чуть ли не сломал её морально. И в такой мелочи немец не мог отказать милой фройлян.

Он уже завернул за угол, хотел выйти в открытую к остальным вампирам, что должны были поджидать его, но Кригера повело в сторону, и Мора словно пригвоздила его к стене, заставив повернуть голову: оказалось, что все слуги Гарека – просто выдумка; на полу лежали старые куски тряпки – бывшие монашескими рясами, - в которых были завёрнуты похожие на человеческие кости. Всё складывалось воедино: Маркус просто выпивал досуха своих жертв, накапливая силы. Без человеческой крови он не мог выжить, но вампир был искусен в своей изобретательности и выбирал таких жертв, чьё имущество после мог присвоить себе: как стало с этим замком, как стало с другими… Никаких вурдалаков здесь не было. Бумеранг Кригера ранил и убивал лишь груды мусора, в которых видел противников.

- Они убивали сами себя.

Симон обратился к Море:

- Почему тебя он не убил?

- Он хочет, чтобы я носила его ребёнка на сегодняшней церемонии.

«Das Schwein» - пронеслось в мыслях Кригера-младшего. Гарек хотел её сломать, чтобы она полностью подчинилась ему в сегодняшнем обряде. Чтобы была безвольной куклой, которой он мог обладать всецело, сжимать в кулаке, как какой-то мусор, делая только больнее. Симона удивляло, что Мора под всеми этими пытками всё ещё оставалась психологически стабильной, даже доверилась ему, хотя он мог поступить так же, как другие: низко и гадко.

Церемония заключалось в том, чтобы не только зачать ребёнка – будущего сильнейшего вампира-телепата, но и выпить всю силу с девушки-призрака; полнолуние – именно его Маркус ждал. Теперь Симону стало всё понятно. И более он не мог сдерживаться: от злости и гнева, от несправедливости, что какая-то мразь творила, что ему вздумалось, а бедная фройлян Мора страдала за многих жертв одна. Немец готов был прямо сейчас разорвать Гарека голой рукой, но девушка быстро остудила его пыл.

- Ты слышишь?

Симон навострился, прислушиваясь к окружению; даже за разбитыми стенами прокатывалась неприятная тишина.

- Нет.

Они убьют друг друга. Быстрее!

И сама потащила его в неизвестном направлении; Кригеру-младшему только и оставалось делать, что подчиняться.

***