Капли битого стекла (СИ)

Их история – это «не печальная повесть на свете», их история – самое лучшее, что могло с ними случиться. Симон, читая изменённый рассказ, больше выдумывал своего, постоянно поглядывая на Мору, которая от его голоса постепенно засыпала. Лёгкая и приятная сказка убаюкала её быстро, и мужчина, крепко обняв её, прикрыл глаза, улыбаясь, думая, что о большем в жизни он не мог и мечтать. Судьба, верно, очень их любила. И Кригеру хотелось, чтобы такие моменты, как сейчас, тянулись всю их жизнь.

Главное, чтобы Мора быстрее поправилась.

Она сильная девочка, она справится со всем. И с недомоганием, конечно, тоже.

За окном бушевала метель, а в комнате было тепло: их грел не только камин, в котором похрустывали дрова, но и чувства друг к другу, разгорающиеся с каждой секундой, проведённой вместе, только сильнее.

========== -20- ==========

Наверно, они настоящие безумцы, но уже не могли остановиться: поцелуями выбивали последние остатки воздуха из лёгких, прикосновениями обжигались, разгорались настоящим пожаром – всё становилось ненужным, прозрачным, и хотелось обнажиться до самих костей, хотелось… кусать чужие губы и вслушиваться в эти сладкие стоны. Они не позволяли чувствам брать вверх на работе, но их планы крошились, стоило остаться наедине, стоило пустить в глаза невидимые искорки, а затем впиваться поцелуями-укусами в шею, зажиматься в углу и дышать горячо-горячо… Зигмунд не думал, что вспыхнет зажжённой спичкой вновь, но Рейн – не просто полукровка, а настоящая ведьма, которая пленила его всем своим существом, решившая сегодня пойти на экстремальные меры: они должны были подготовить всё к официальному прибытию Генриха Гиммлера и Вильгельма Штрассе – Юрген Вульф соизволил устроить гостям банкет, но геггинггруппенфюрер не думал, что что-то могло пойти не по плану – дампир нарядилась в красивое платье, хотела, чтобы Кригер-старший просто оценил его…

И он оценил, да так, что насытиться ею не мог. У кого из них текла в руслах вен вампирская кровь – открытый вопрос.

Его прекрасная леди, его самая очаровательная фройлян… Зигмунд Кригер целовал её везде, обнимал, удерживая на столе – том самом лакированном из тёмного дерева, на котором должны стоять горячие блюда и терпкие вина, за которым будут праздновать будущую победу лидеры Германии… А они занимались подобным, и им безумно нравилось. Мужчина мазал губами по щекам, шее, ключицам, оттягивал тугой лиф платья, зарываясь в ложбинку; Рейн выгнулась, скрещивая ноги у него за спиной, не могла сдерживать стоны, и немец её понимал – у самого бегали по телу приятно щекочущие мурашки; хотелось поскорее снять это платье, сорвать его вместе с пуговицами, но девушка не позволяла, остужала его пыл, пытаясь намекнуть, подсказать, что рано или поздно к ним могли войти, застать их в таком… виде, но старшему Кригеру было абсолютно всё равно.

Он спустил свою прекрасную леди в красном на пол, повёл страстным танцем в сторону колонны, скрываемой лишь кричаще-красной ширмой – милая фройлян в безопасности, но только не от него – мужчина прижался к ней, водил носом по шее, дразня горячим дыханием, и Рейн не могла более сопротивляться. И игриво приподнимала подол платья, соблазняя сильнее: Зигмунду нравился наряд полукровки, но ещё больше он хотел прямо сейчас видеть девушку без него. Но с такими условиями даже интереснее…

- Как же я тебя люблю, - жарко прошептал он, целуя висок. – Почему ты такая…

- Какая? – на пару секунд она остановила его, чтобы встретиться с его взглядом.

- Mein, - подталкивал дампира ближе к стене, завлекая поцелуями, прикосновениями. У Зигмунда всего одна рука, и этого ему казалось недостаточно. Как и всей Рейн, как и всегда.

Девушка ударилась спиной, чуть сползла, и снова оказалась в крепких объятиях немца, который не переставал быть для неё хищником, слишком увлёкшимся жертвой. Кригер, держа Рейн, искал под юбкой, а когда нашёл, то тут же заставил её замолчать поцелуем, сквозь который пробивались слабые попытки сопротивления и стоны. Аккуратно отодвинул бельё, нащупал, проникая, заставляя её дрожать под ним. Он не хотел разрывать поцелуй, хотел большего, но ему нравилось следовать определённому сценарию, нравилось играться с ней, чтобы она отвечала на каждую его ласку, на каждое прикосновение, на каждый вздох… Чтобы всё это связывало их тугими невидимыми верёвками, чтобы впаивалось яркими красочными воспоминаниями, которые хотелось бы после заменить на ещё более нереальные.

Пальцами водил медленно, больше раздразнивая, но с каждой секундой хотелось сорваться на бешеный ритм. Дампир кое-как держалась, царапала стену, рычала – его рыжий зверёнок, - жмурилась от блаженного удовольствия. И Зигмунд хвалил её короткими поцелуями одновременно поглаживая… Но неожиданно разорвал контакт, резко отстранился, и Рейн, почувствовав перемену, дёрнула рукой ширму, чуть отодвинув её.