Капли гадского короля

«Чует мое сердце беду… тьфу, совсем неврастеничкой стала! Вот предупреждали меня моя медсестра и Тина, что пропаду я от своего желания помогать незнакомым людям. Зачем мне все это? Для чего? Что мне скажет этот актер, которому дед не нужен? Зачем я во все это лезу? По дурости… точно, по дурости, другого объяснения нет, но и пути назад нет. Была не была, поговорить с Германом придется, хочет он этого или нет…» — пыхтела Катя, ковыляя по лесной дороге, дыша свежим, чистым воздухом, от которого у городского жителя начинает кружиться голова. Наконец впереди показалась крыша какой-то деревянной избушки, и почти сразу же путь Кате преградила мужская фигура в камуфляже. Она вскрикнула от неожиданности и прижала руки к груди.

— Не бойтесь, гражданочка! — миролюбиво заявил охранник. — Куда?

— Турбаза «Сосенки», — сглотнула Катя.

— К кому? Или отдыхающая? Почему без вещей? Показывайте путевку!

— У меня нет путевки, я не отдыхающая. Мне по личному делу к одному человеку, — промямлила Катя.

— Девушка, ничем не могу помочь. Сейчас турбаза вообще закрыта, здесь идут съемки кинофильма, поэтому усилена охрана и на турбазу не пускают, так что извините, — сказал охранник.

— Я прошла километра три и очень устала, — тяжело оперлась о палку Катя, — а то, что здесь снимают фильм, так это очень хорошо! Я и приехала к одному из актеров, играющих главную роль. Значит, в Союзе кинематографии меня не обманули, — улыбнулась Катя.

— К кому вы приехали? — спросил охранник, уставившись на трость в ее маленьких, худых руках.

— К Герману Чадаеву, — ответила Катя.

— О! Не пущу! Здесь уже толпы поклонниц пытались проникнуть на турбазу к нему, но ничего у них не вышло. Не выйдет и у вас, так что не старайтесь. Но ход был хороший… трость, наивный взгляд. Я чуть было не попался, — хмыкнул охранник.

— Я не вру! Идти я дальше не могу, вот мое удостоверение об инвалидности. И я не его поклонница, я даже ни разу не видела его в жизни, только на экране, — твердо сказала Катя.

— И зачем же вы приехали в такую даль? — поинтересовался охранник.

— Чтобы полюбоваться на него, — передразнила его Катя. — Я являюсь сиделкой его деда и хочу сообщить Герману не очень хорошие новости. Думаю, что он не обрадуется, если узнает, что вы меня не пустили. И не дай бог, если за это время его дед умрет, — добавила Катя, перенося вес на другую ногу.

Охранник задумался. Катя выглядела вполне искренней, а взгляд ее был честным и немного наивным. С минуту поразмышляв, охранник отступил в сторону.

— Третий домик слева, — неохотно сказал он, — но если вы меня обманули… — охранник надулся, как мыльный пузырь.

— Я говорю правду, — заверила его Катя.

— Иди, иди, поверю на слово. Герман Юрьевич — хороший человек, при любом раскладе не будет ругаться.

Катя наконец-таки вошла на территорию турбазы «Сосенки» и двинулась по главной аллее, осматривая окрестности. Скамейки, аккуратные клумбы с цветами и симпатичные домики с резными ставнями. Катя остановилась у третьего домика и, поднявшись по ступенькам, набравшись смелости, постучала в дверь.

— Избушка-избушка, повернись передом, а ко мне задом, потому что я гей, — раздался чей-то голос.

Катя обернулась и увидела высокого и толстого мужчину в клетчатой рубахе и джинсах, заправленных в сапоги. Большое, круглое лицо обрамляли темные с проседью вьющиеся волосы, толстые губы расплылись в улыбке.

— Чего смотришь? Новая осветительница? — спросил он ее, блеснув игривыми глазами.

— Новая, — кивнула Катя, чтобы не вдаваться в долгие и нудные объяснения перед незнакомым и совершенно пьяным человеком.

— И тоже ломишься к Гере? Пойдем со мной, муза! Я же не хуже собаки! — голосом Карлсона из мультфильма произнес мужчина. Катя теперь поняла, что это какой-то актер, его лицо и внушительная комплекция кажутся ей знакомыми.

— Думаю, красавица, что вашему Герману уже кто-то освещает путь под одеялом. Идемте со мной на пикник под елкой, я буду щекотать ваше нежное тело своей трехдневной щетиной и еловыми ветками.

Катя не успела как следует обдумать его заманчивое предложение, как дверь в деревянном доме открылась и перед Катей предстал мужчина выше среднего роста, с красивой фигурой, в черных трусах фирмы «Dim».

— Миша, опять ты балагуришь? От твоего баса дом гудит! — Темные глаза мужчины остановились на Кате, и на какую-то долю секунды ей показалось, что он или удивился, или даже испугался.

«Все-таки не нравлюсь я людям с первого взгляда, — с сожалением подумала она, — начинают хорошо ко мне относиться, только пообщавшись со мной, узнав, что я за человек. А вот так вот сразу произвести впечатление у меня никогда не получалось», — подумала она с грустью и попыталась вытянуться, чтобы стать хоть немного выше.

— А… — протянул Герман, это был именно он, — вот оно что… А я-то думал, Миша, что ты тут в глуши совсем одичал и меня зовешь валяться под елями!

Михаил хохотнул и, помахав ручкой, нетвердой походкой направился туда, откуда доносились смех и звуки какой-то бодрящей музыки.

Герман посмотрел на вечернее, звездное небо и, словно определив время, сказал: