Капли крови на нити времён

– Брось, Джейми! Я сама отправляла тебе телеграмму. Хотя, может, тебе её не передали?

Джеймс порывисто вздохнул и откинулся на спинку кресла. Я с тревогой смотрела на него, чувствуя, что он сам на грани срыва. Он посмотрел на меня и видимо, поняв, о чём я думаю, постарался взять себя в руки.

– Ладно. Что теперь говорить. Не приехал и не приехал. Хотя, я чувствую, что здесь что-то ещё. Но говорить с ним, пока он в таком состоянии, не стоит.

– Это точно, – кивнула она. – Я, пожалуй, пойду, а то, как бы он опять не взялся за бутылку.

– Он ещё пьёт? – насторожился Джеймс.

– Редко. Я ж говорю, что всё почти наладилось. Если хочешь, я отнесу ему счёт, и он его оплатит.

– Я оплачу. И не напоминай ему о счёте. И обо мне.

Она улыбнулась ему неожиданно тёплой улыбкой. Вообще, она была очень симпатичной, с голубыми глазами и светлым кукольным личиком, и одета, как студентка, в джинсы и короткую курточку, из-под которой торчал красный пуловер.

– Я рада, что ты вернулся, Джейми, – сообщила она. – Может, посидим завтра за кружкой пива, поболтаем?

– Завтра не могу, извини. Обещал Мидланду съездить с ним в Гринзби.

– Что он там забыл? – нахмурилась она.

– Да так, нужно повидать одного старика неподалёку.

– Ну, тогда в следующий раз. Мы ещё увидимся, Лара! – она подняла ладошку и прощально пошевелила пальчиками, после чего развернулась и ушла.

К столу подошла Молли и вопросительно взглянула на нас.

– Если осталась рыбная запеканка, то нас вполне устроит, – проговорил Джеймс.

– А что будете пить?

– Чай. И бисквиты с вишней, если есть. Хочу удивить жену.

Молли неожиданно усмехнулась и кинула на меня вполне дружелюбный взгляд.

– Всё будет в лучшем виде! – неожиданно она нагнулась и кивнула в сторону стойки. – Старик расстроился. Элиота уже пару раз тут заносило, приходилось выводить на воздух. Он всё ждал, когда вы вернётесь, думал, что вы сможете его приструнить. И надо ж, он на вас и накинулся. Добро бы выпил что-то кроме колы. Теперь ему путь сюда заказан. Понимаете?

Джеймс кивнул. Она удалилась.

– Прости, что задаю вопросы, – осторожно проговорила я. – Но, может, скажешь, что здесь только что произошло? Парень вспыхнул сам по себе. Прямо спонтанное самовозгорание. Честно говоря, я удивлена, что ты позволил кому-то говорить с тобой в таком тоне.

– Это Элиот Хаббард, мой друг… наверно, уже бывший, – Джеймс вздохнул. – Он очень расстроен. Год назад он потерял жену. Её сбил мотоциклист. Так и не выяснили, кто это сделал.

– А ты здесь при чём?

– Ни при чём, меня тут даже не было. Тогда… Просто, Мэри… – он как-то неловко замолчал и тоскливо взглянул в окно.

– У вас с ней что-то было? – сочувственно спросила я.

– Нет! – он грустно усмехнулся. – Она была милая. Но у меня с ней ничего не было. Мы учились вместе. Вернее, когда я поступил, они были уже на третьем курсе. Элиот и Мэри. Я оказался их соседом по лестнице. Берни тоже жила рядом, дружила с Мэри. Я был старше них, но мы как-то быстро сблизились, все вчетвером… И Мэри влюбилась в меня. Она была мне не нужна. Элиот любил её без памяти. Я оставался их другом. И пару лет назад они всё-таки поженились… Видимо, она меня не забыла. И после её смерти Элиот меня просто возненавидел. Я не знаю почему. Я никогда не хотел им зла.

– А что за история с похоронами?

– Не понимаю, – покачал головой он. – Я был на раскопках в Эльзасе. Грегори пригласили туда, как консультанта, и я увязался с ним. А приехал назад и узнал, что Мэри погибла, а Элиот пил и кидался на меня, как бешеный. Берни говорит, что не знала адреса экспедиции, хотя его можно было узнать у Натана или в секретариате. Она послала телеграмму в Саффолк, но Спенсер клянётся, что никакой телеграммы не получал. Я могу усомниться в чём угодно, но не в словах Спенсера. Ты можешь себе представить, чтоб в замке получили телеграмму с сообщением о чьей-то смерти и дате похорон и не передали мне? Ну, если не дворецкий, то Дэбби или тётушка. Но никто из них такой телеграммы не видел! Я не знаю, что подумал Элиот, но с тех пор старался обходить его стороной, потому что он реагировал на меня совершенно неадекватно. К счастью, мы почти не пересекаемся. Он научный сотрудник, работает в хранилище, занимается тем, что привозят с раскопок, и почти не выходит из своих казематов. Я надеялся, что он уже успокоился.

– Каждый переживает потерю по-своему, – заметила я, сочувственно погладив его по плечу. – Может, ему легче кого-то в этом обвинить.

– Другого объяснения я не нахожу. Потому и не перечу. Но это бесит его ещё больше. Старик Сатчин не станет доносить ректору, но кто-то однажды может это сделать. Если он так же будет устраивать скандалы и обсуждать дела колледжа при посторонних, его могут уволить. А если Элиот потеряет работу, он потеряет всё.

– Мне очень жаль, Джейми.

Он посмотрел на меня и, наконец, усмехнулся.

– Не тревожься, солнышко, – он положил ладонь на мою руку. – Всё наладится. Было время, когда и я на людей кидался. Однажды и он успокоится. И надеюсь, ещё найдёт своё счастье. Мы же с тобой нашли.