Капля яда. Бескрайнее зло. Смерть на склоне

Пару минут назад Джини подхватилась и побежала к двери, крича: «Надо рассказать бабушке». А Пол, который только что радостно обнимал дочь, полез с объятиями к Розмари. Гибсон рассудил: ему все равно что обнимать – попалось бы тело помягче.

Он сам обнимал миску и думал: «Кто бы мог предсказать такую сцену?» И его обуревал восторг.

Но размышлял над этим недолго. Вцепившись в миску, он радовался в душе и праздновал сам с собой завершение этой истории. В это время на подъездной аллее остановилась полицейская машина, и из нее вышел коп.

Он был молод и не очень понимал, зачем его послали. Подошел к двери коттеджа, но не успел постучать, как она перед ним открылась – ее приглашающим жестом распахнул маленький человечек с пляшущими от смеха глазами. Под руку его держала тоненькая женщина с каштановыми волосами. Она улыбалась и помогала поддерживать деревянную миску со спагетти, которую они вместе несли. Пара, подобно слаженным танцорам, одновременно отступила на шаг и, кивнув головами, пригласила войти.

В маленькой прихожей высокий красавчик мурлыкал в телефон:

– Все хорошо, дорогая. Все правда хорошо. Скоро я буду дома. – Коп понятия не имел, что тот говорит с тещей.

В гостиной немелодично насвистывал сквозь зубы жилистый пожилой мужчина в красной рубашке и, подергивая худыми ногами, вел в вальсе легко ступающую величавую матрону, одетую в бело-бежевый наряд.

Еще один мужчина в кожаной куртке склонился, чтобы поцеловать в губы нисколько не сопротивляющуюся, сидящую на полу миленькую блондинку нордической наружности. Она держала в руке стаканчик, из которого что-то вытекало ему на шею. Он нисколько не возражал.

Полицейский оценил открывшуюся перед ним сцену. Он понимал, что его послали задать вопросы. «И что я могу поделать?» – спросил он себя, глядя на женщину среднего возраста с простоватым лицом, которая молча сидела посреди всеобщего веселья, глядя на ковер. «Видимо, от сильного потрясения, – решил коп. – Вот она-то, наверное, и потеряла по неосторожности яд».

Но мужчина у двери, немного поколебавшись, сказал:

– Нет, это я. Но, слава богу, теперь со мной все в порядке.

Хью Пентикост Бескрайнее зло

Часть I

1

Это был понедельник.

День рождения Великого человека выпал на грядущую субботу. Праздник предстоял пышный, но без теплоты и сердечной приветливости. Управляющий отелем «Бомонт» Пьер Шамбрен почувствовал напряженную атмосферу, которую испытал всего раз в жизни, когда ждал в приморском городке в Британии команды президента Эйзенхауэра «Вперед!». Господину Шамбрену уже приходилось участвовать в подготовке торжеств в честь Великого человека, но тогда он взялся за дело с младенческим неведением. Среди гостиничных управляющих Шамбрен считался знатоком своего дела и полагал, что праздник, каким бы изощренным и дорогостоящим ни планировался, не может поколебать спокойствие его мирка. Но ошибся. Великий человек обладал непревзойденной способностью превратить даже невинное крещение ребенка в настоящий ад. Его отличали особенно изощренные формы садизма, поэтому в предстоящие шесть дней не только ни один служащий отеля, но даже ни один постоялец не мог рассчитывать остаться в стороне.

Сатанинская сила Великого человека начнет действовать ровно в десять в этот понедельник и будет длиться до утра следующего воскресенья, когда измотанная команда официантов, их помощников и портье приступит к разборке завалов, оставшихся в бальном зале отеля после двухсот пятидесяти гостей.

Господин Пьер Шамбрен испытывал напряжение, не нервничал и ни в коем случае не трусил. Он был на войне отличным солдатом, потому что не числился среди геройствующих болванов, не принимавших в расчет риск и бездумно бросавшихся навстречу опасности. Благодаря живому воображению он мог предвидеть опасность, и, чтобы встретиться с ней лицом к лицу, требовалось истинное, а не показное мужество. А работая управляющим отелем, оказывался в различных ситуациях, требовавших такта и железной выдержки. Несмотря на репутацию шикарного отеля высшего класса в Нью-Йорке, «Бомонт» сталкивался с теми же проблемами, что гостиницы более низкого уровня. Пьяницы, отказывающиеся платить, девицы по вызову – самые дорогие в городе, но тем не менее проститутки. Бесконечные вздорные, необоснованные жалобы, самоубийства, сердечные приступы пожилых господ и капризы престарелых вдовствующих аристократок, таких богатых, что они сами не знают, сколько у них денег. Придурки вроде грека на двадцать четвертом этаже, который исхлестал плеткой двух привязанных к спинке кровати девиц, и это сошло бы ему с рук, если бы не захотел присоединить к своим садомазохистским трофеям еще и ни в чем не повинную горничную. Шамбрен справлялся с такими и многими другими проблемами с безупречной деловитостью. Но праздник Великого человека – это совершенно иное дело!