Капля яда. Бескрайнее зло. Смерть на склоне

Этель стояла рядом.

– Более того, – продолжила миссис Ботрайт, обводя взглядом окружающих, словно это были члены комитета, – раз катастрофы не произошло, я не вижу причин продолжать расследование. Нет смысла предавать дело огласке и кого-то юридически наказывать. Мистер Гибсон больше не собирается совершать самоубийства и повторять то, что сделал. Мне кажется, я убедила начальника полиции Миллера. Если нет, постараюсь еще это сделать.

– Уже убедили! – воскликнул Ли Коффи. – Вы были великолепны. Все хорошо, что хорошо кончается. Ура!

– Ура! – подхватил Тео.

Розмари облегченно застонала, пошатнулась и рухнула на стул.

– В доме есть коньяк? – Вирджиния профессиональным взглядом оценила ее состояние.

Стоящая рядом Этель понятия не имела, что происходит. Ничего не понимала.

– На кухне в левом шкафу над раковиной, – ответила она и улыбнулась. Она ждала, что ее познакомят с гостями.

Но медсестра вместе с водителем автобуса бросились в кухню.

Зазвонил телефон, и миссис Ботрайт с присущей ей плавной походкой подошла, чтобы ответить.

В это время Тео Марш повернулся – локти в стороны, подбородок вперед, – сверкнул глазами и злорадно спросил:

– Так это и есть смертоносная Этель?

– Послушайте, кто все эти люди? – спросила та, побагровев.

Дрожащий всем телом Гибсон тоже опустился на стул. Он понял, что Этель в полном недоумении, совсем не на одной волне с остальными.

Она была не в состоянии понять короткий обмен фразами. Кроме того, чувствовала себя оскорбленной. Но объяснять ей сейчас Гибсон не мог. Он, который только что спасся от своего рока, дрожал и молчал.

– Мы как раз собирались вам все рассказать, – с трудом произнесла Розмари. – Сейчас, минутку… – Она замолчала.

– Да, он здесь, – сказала миссис Ботрайт в трубку. – Можно мне принять сообщение? Лаборатория? О, понимаю. Но он найден, и никто не пострадал. В самом деле? Но в то время вы еще не могли знать. Нет, не оглашалось. Всего лишь ошибка… – Она продолжала тараторить в телефон.

А в кухне медсестра очень быстро нашла коньяк, но Ли ее решительно обнял и прижал к себе. Зеленый бумажный пакет лежал поверх другого мусора в ведре. Бутылочка с королем Роберто на этикетке стояла на столе вверх дном. Но они шептались и ничего не замечали вокруг.

В гостиной Тео Марш с усмешкой смотрел на Этель. Миссис Ботрайт все еще говорила по телефону и не могла его одернуть. Но теперь она звонила, чтобы вызвать машину. И художника несло:

– Этель собственной персоной? Безнадежная младшая сестра? Проповедница судьбы? Психиатр-любитель?

У нее был вид, словно она задыхалась.

– Не понимаю, – крикнула они хриплым от ярости голосом, – почему сюда пустили этого старого придурка и позволяют меня обзывать? Я не собираюсь выслушивать его бредни и до тех пор, пока вы все не образумитесь, ухожу обедать, пока все не остыло.

Этель терпеть не могла, если нарушали ее планы или преподносили сюрпризы. Она вернулась к столу, села на стул и погрузила вилку в застывающую массу спагетти. Тео Марш двинулся следом, привалился к стене и, склонив голову набок, наблюдал за ней.

К сидевшему в гостиной мистеру Гибсону возвращались чувства. Зрение прояснилось. Он стал воспринимать происходящее, и его охватил внезапный восторг. Спасен и свободен. Любит и любим. И никто не отравится. Молитвы услышаны, насколько это дано человеку знать, и он с облегчением ощущает вкус родного дома. Вдруг у него перехватило дыхание.

– Розмари, что это там на камине?

– Ты о чем, дорогой? – Миссис Гибсон, пьянея от счастья, радостно поднялась. Под мотком горчичного цвета на месте, где когда-то стояла синяя ваза, лежали деньги. – Какие-то деньги.

Мысль, подхлестываемая страхом, мелькнула быстрее молнии. Гибсон метнулся между Полом и Джини, мимо Тео Марша перехватить руку с вилкой сестры.

– Здесь была миссис Вайолет! – крикнул он.

– Не знаю, Кен, – раздраженно ответила та. – Но ты оставил все двери открытыми. Нас могли обокрасть! – Она кипела от злости.

– Оливковое масло! Бутылочка с оливковым маслом! Где она?

– Масло в соусе, – ответила Этель. – Я решила, что ты купил его именно для этого. – Ее брови взлетели вверх, выше некуда. – Ты сошел с ума? – Голос сестры стал ледяным.

В тот самый момент встрепенулись на кухне медсестра и водитель автобуса.

– Это что еще? – воскликнула Вирджиния, потрясая маленькой пустой стеклянной бутылочкой. В другой руке она держала стакан с коньяком.

– А э…

– А это? – подхватил Ли Коффи, указывая на зеленый бумажный пакет.

– Он здесь! Не прикасайся, Этель! – крикнул Гибсон. – Там смертельный яд!

– Яд? – Она отшатнулась.

Гибсон сгреб спагетти со всех трех тарелок в миску и с мрачным видом не выпускал из рук.

– Наверное, миссис Вайолет пыталась заговорить со мной, – сообщил он собравшимся. – Помнится, она упомянула, что ей нужно в банк. Видела, как я что-то оставил на сиденье, и окликнула меня. Она точно знала, что это мой пакет. И принесла его сюда вместе с мотком шпагата.

– Вот это честность, – благоговейно протянула Розмари.

– А яд в соусе! – воскликнул Тео.