Капрал Серов: год 1757

Небольшая заминка от сошедшихся в клинче толп, упор ногами, дружный выдох и… наша толпа бежит дальше. Неизвестные герои спрыгнули с моей спины, и я смог приподняться на четвереньках.

Мы раздавили строй пруссаков, те дрогнули и бросились врассыпную.

— Ура!

Встаю в полный рост, пытаюсь оглядеться. Волна наших увлекает меня вперед.

Откуда-то сбоку раздается уже всем знакомый рык генерала:

— Забирай влево!

Повинуясь его крику, толпа солдат в красном зарябила и начала давить вбок, загоняя прусских солдат на восток.

Из ниоткуда возник поручик Нироннен и принялся хватать солдат за плечи и ремни, приговаривая:

— Сюда! Левее! Сюда!

Я огляделся в поисках знамени. Так, это углицкая рота, вон там — вологодцы… а, вон наше. Так… нам туда!

Хватаю ближайшего солдата с гербом Кексгольмского полка на лядунке — это, кажется, Федот из капральства Смирнова — и ору:

— Туда давай!

Тот ошалело кивает, и уже через миг вокруг нас скопилась стайка моих кексгольмцев.

Наша рота вываливалась из рощи с самого правого краю, потому, когда вся вылетевшая из леса толпа ударила во фланг и спины пруссакам и стала давить их влево, выдавливая на линию Второго Московского, Киевского, Нарвского и Выборгского полков, — наша рота вдруг оказалась позади всех. Слева вдоль рощи реяли флаги Воронежского, Троицкого и Новгородского полков, которые штыками гнали ударившихся в панику пруссаков, а наш сводный полк из шести рот спешно собирался в единое целое посередине поля между рощей и деревнями.

Генералу кто-то привел трофейного коня, и он теперь летал от знаменосца к знаменосцу, раздавая команды. А голос-то у генерала какой! С таким зычным басом ему бы в церковном хоре петь! Кричит так, что без всякого мегафона на всем поле слышно. И даже немецкий акцент в тему, на каком-то инстинктивном уровне прибавляет дополнительной строгости.

Прапорщик Семенов поднял знамя, давая сигнал к сбору, и вокруг него начали скапливаться вернувшиеся из погони солдаты нашей роты.

Деловито суетился поручик Нироннен, раздавая команды ундерам и капралам. Спохватившись, взялся за работу и я, находя в толпе солдат своего капральства и расставляя их по своим местам.

Перешагивая через тела солдат в синих мундирах, к нашему строю подошел весь перепачканный в крови капитан Нелидов. Обломок шпаги болтался у него на перевязи, небрежно прихваченный темляком к поломанным ножнам, в каждой руке тускло сверкали окровавленные штыки, которые капитан держал на манер кинжалов.

— Мартын! Хорош пятки морозить! Поворачивай линию туда! — и махнул рукой в сторону холма. Со штыка веером сорвались капли крови.

Я подравнял свое капральство — на удивление, оно оказалось почти в полном составе, восемнадцать из двадцати четырех человек — и, повинуясь жесту Ефима, занял свое место в строю. Степан ткнул меня в плечо. Я повернул голову — а он сует мне в руки мой же мушкет. Целехонький, только штык в грязи испачкался. И когда Степан успел его подобрать?

Бегло осматриваю замок, полку, кремень и подогнивную пружину. Выглядит все нормально. Досыпаю порох на полку.

Стоим, дышим. Выстроились в линию как-то совсем буднично, словно стоим не на поле брани, а экзерцируем на плацу. Разве что азартно переговариваются меж собой возбужденные солдаты, и ундера беззлобно, чисто формально декларируют:

— Разговорчики!

За спиной, на востоке, шум сражения стихает.

Зато нарастает пальба перед нами, на западе. Вологодский, Углицкий и Суздальский полки бригады Леонтьева, которые спустились с холма, чтобы связать боем прусский заслон, сейчас испытывают серьезные проблемы. Отогнать пруссаков они не смогли, но, выйдя за пределы западной опушки рощи, обнажили свой фланг. И сейчас на этот фланг накатывают с юга конные полки желтых гусар Малаховского и кирасиры, у которых знамя с пятью кругами. И двигаются так нагло, прямо параллельно нашему строю, совершенно не обращая внимания на наш полк.

Откуда-то сзади опять раздался зычный голос генерала с немецким акцентом:

— Где полковник Яковлев?

Я оборачиваюсь, пытаясь разглядеть, что происходит.

Генерал в золотом шарфе, гарцуя на трофейном коне, оглядывает поле боя. К нему, пошатываясь от усталости, подошел капитан Нелидов.

— Ты, забияка! — тычет в него перчаткой генерал. — Яковлева нигде нет, командуй сам. Веди линию вон туда, ударь во фланг Шорлемеру. Хоть все умрите, но дайте время Углицкому полку загнуть свой фланг.

— Сделаем, — спокойно ответил Нелидов.

Генерал кивнул и развернул коня обратно, в сторону все еще идущей рукопашной схватки.

— Барабаны! Бой!

Вдарили барабаны, задавая ритм. Чуть наклонились вперед ротные знамена, указывая направление движения. Шаг. Шаг. Пошли, родные. Держим строй!