Капрейские ночи (СИ)

- О, если бы боги наградили меня такой смертью... - шептал старик. - Нет ничего мудрее, ничего слаще, чем оставить все заботы, забыть о городе и мире, в сто первый раз насладиться гибелью Протея и Афалисты, прийти сюда, лечь в тёплую воду и открыть вены... Харикл сделает это без боли... И чтобы вокруг, как сейчас, юные создания предавались любви. Их должно быть много. Сто пар. Двести. Пятьсот. Прекрасные обнажённые тела будут заполнять весь двор, всё пространство между колоннами... Я буду медленно погружаться во тьму, слушая доносящиеся отовсюду крики страсти... А потом сюда войдут воины и всех перебьют. Прямо на моих глазах. Я всё это успею увидеть. Их не прикончат, а только смертельно ранят. Они будут кричать от боли, как только что кричали от страсти, будут корчиться в муках и истекать кровью... Тут всё будет в крови. Кровь ручьями потечёт в бассейн и смешается с моей кровью. Я это увижу и услышу сквозь подступающую тьму... Какое это наслаждение - упиваться муками юных тел, чьи души поспешат за мной в Тартар... Я буду смотреть на их предсмертные корчи и думать о страданиях Протея и Афалисты... Они все умрут... И я умру вместе с ними... А если боги снизойдут до моих молитв, то я умру последним. Я хочу услышать тишину, которая воцарится после их смерти. И пусть в тишине будут слышны звуки флейт... и посыплются лепестки роз... Они будут кружиться и падать, пока не покроют меня и всё здесь своим душистым саваном...

Тиберий замолчал, на этот раз надолго. Голова его свесилась на грудь. Все затихли; мальчики прижались к бортам бассейна, не смея шелохнуться; молодые парочки отползли от воды.

В тишине раздался глухой храп: Тиберий задремал. Голова его клевала носом, опускаясь всё ниже, почти в самую воду. Гай смотрел с возрастающим интересом. А вдруг случится чудо и старик захлебнётся?

В один из клевков храп резко оборвался. Тиберий поднял голову.

- Довольно, - проговорил он. - Хватит на сегодня. Артемизис, спать. Я хочу в постель.

Грек торопливо сошёл в воду и помог ему выбраться из бассейна.

Через четверть часа всё та же процессия растянулась на дороге, ведущей к вилле на скале. Закатная полоса едва тлела над морем; в темноте ярко горели огни факелов.