Кара

Затем в голове Мандера расцвело осознание: Ваго говорит на базовом языке. Она знала, что Мандер понимает хаттский, так зачем говорить на базовом? И почему бронированные тви'лекки не переводили для нее?

«Эти громады … были найдены в заброшенном тайнике с оружием … когда был основан этот завод», — сказал Ваго. «Они восходят к … к … к, — она перешла на хаттский язык, — татаммо нар шагган».

«До того, как у вас были слуги», — перевел Мандер остальным. До того, как хатты встретились и доминировали с клатуинцами, никто, викваями и другими. Рука Мандера потянулась к его световому мечу, но один из тви'леков заметил движение и отдал приказ на хаттском языке.

Из окружающих теней появилось еще несколько дроидов-охранников. Это были не спотыкающиеся снизу громады, а скорее змеевидные конструкции с двумя руками на верхней части туловища, одна заканчивалась проходимой четырехпалой рукой, а другая — отремонтированным бластерным карабином. На их гребенчатых конических лицах не было очевидных глаз, их сенсоры были скрыты под обесцвеченной броней.

«Да», — сказал Ваго, по-прежнему на базовом языке. «У дроидов нет … обозначения. Имена?… Но они служат хорошо».

«Все кончено, Ваго, — сказал Мандер.

„Возможно …“, — сказал хатт. — Ты хорошо служил … могущественному Попаре. Возможно, ты сможешь служить … нам. Jeedai бы… полезно». Последняя фраза скатилась с ее губ, как отравленная конфета.

«Корпоративный сектор знает, что мы пришли сюда», — сказала Анджела. «Они пришлют кого-нибудь еще». Мандер взглянул на нее, но не смог поймать ее взгляда. Он посмотрел на Рина, но глаза панторана были прикованы к тви'лекам, ожидая, когда они сделают шаг. Глаза тви'леков переводились с Ваго на троих и обратно. Их отвлекла беседа.

«Это будет … сложно», — сказал хатт, и Мандер увидел, что на лбу Ваго образовались лужи пота. Хатт нервничал, нервничал даже больше, чем можно было представить себе троим. «Если вы согласитесь … вернуться на свой корабль … и сказать, что ничего не нашли … вы будете вознаграждены». Ее грудь теперь работала как мех, и она сильно икала воздух, когда говорила.

«Отличный шанс», — сказал Рин.

«Тогда вам придется остаться здесь … в качестве гостей», — сказал Ваго.

«Вы имеете в виду, как заключенные», — сказала Анжела Крин. Ваго сумел выразительно пожал плечами.

И внезапно все это стало понятно Мандеру: нервозность Хатта. Говорить на языке, который она явно ненавидела. Телохранители, которые, казалось, были больше заинтересованы в том, чтобы присматривать за своим предполагаемым работодателем, чем защищать ее.

Ваго вовсе не был их работодателем, и они не были ее телохранителями.

«Она права. Мы будем пленниками,» — твердо сказал Мандер. «Такие же пленники, как ты, Ваго Геджалли».

Глаза Хатта широко распахнулись от удивления, и она наложила проклятие на обвинение Мандера. Однако больше удивились телохранители тви'леков. Одна подняла свой бластерный пистолет, а другая рявкнула приказ и крепко схватила Ваго Хатта своей ударной перчаткой. Ваго вскрикнула, когда электрические дуги окружили ее коническую голову, а искры заплясали в глубине ее широких жидких глаз. Хатт рухнул на пол.

Но тви'леки были не так быстры, как они надеялись. Тот, кто нарисовал первым, выстрелил в цель. Рин ждала удобного случая, и ее бластер был поднят, и ее выстрел попал бывшей служанке прямо в лицо. Тви'лек упал назад, не сделав ни единого выстрела.

Оставшийся тви'лек, тот, кто шокировал Ваго, теперь выкрикивал приказы. Змеиные дроиды скользнули вперед, сверкая бластерами. Мандер вытащил свой световой меч и ударил им идеальным образом, отражая каждый выстрел бластера по очереди обратно на врага. Он мог видеть закономерности взрывов, в состоянии определить, какие из них были широкими в начале — и, следовательно, их можно было игнорировать — а какие были потенциально опасными для них троих. Их он мог легко проанализировать, зная, какие из них представляли самую непосредственную опасность и самую быструю досягаемость, а затем повернул дугу своего клинка против них, так что фотонная энергия зацепилась за его клинок и отскочила. И даже тогда он мог видеть, куда попадет теперь отраженный выстрел, и нацелить его на одного из дроидов, избегая как своих союзников, так и упавшего Ваго.

Время замедлилось для него, когда он двинулся вперед, избегая попаданий Рина и Анжелы Крин, став целью древних дроидов, направляя их огонь на себя и позволяя ему четко и чисто отвечать на каждый залп. Уже четверо из них падали, их изуродованные в боях корпуса были пробиты выстрелами из их собственного модернизированного оружия. Для Мандера это не было похоже на холодный анализ последовательности одного кадра, затем следующего кадра, а скорее как музыка, где каждая нота логически следовала за следующей. Где каждое движение плавно переходило в следующее, где каждое действие было ясным и где сама мысль не требовалась.