Карачун

Старик промолчал, а Зимин задумался. Он не сомневался в том, что идет по просеке, которую по какой-то странной случайности принял за дорогу, но вдруг сообразил, что эта просека существует только в его воображении… Он лишь подумал, что ехал по просеке… Он так решил, потому что ничего правдоподобного больше придумать не смог. А на самом деле из «девятки» он видел только то, что впереди него. Еще он видел, что лес сходится, словно просека собиралась поворачивать. Однако до поворота он не дошел и так и не узнал, было это поворотом или тупиком.

Но если все время идти в одну сторону - по направлению ветра, например, - то рано или поздно выйдешь на дорогу. Здесь полно дорог!

- Главное - выйти на нее рано, а не поздно, - скептически заметил старик.

- А куда мне спешить? - пожал плечами Зимин.

Призраки поддержали его свистом, а невидимые ведьмы восхитились остроумным ответом.

Раза два он проваливался в канаву; это наводило на мысль о том, что идет он все же верно: канава вдоль дороги - это нормально. Зимин брал чуть правей и шел дальше. По его расчетам, дорога вот-вот должна была появиться.

- Канава необязательно идет вдоль дороги, - сказал старик, когда Зимин провалился в третий раз. - Она может идти и по краю леса, и посреди поля: здесь полно оврагов.

- Не пугай, не боюсь, - ответил Зимин. - Если это овраг, он идет в реку, а река - к мосту.

- Или в болото. Ты же не знаешь, в какую сторону течет по оврагу вода.

Признаться, Зимин насторожился, когда понял, что не слышит рядом шума леса. Он даже размотал шарф, но призраки взвыли громче прежнего, и невидимые ведьмы заголосили, будто испугались за его уши. Счет времени он потерял, часы были лишь в сдохшем мобильнике, и ему казалось, что идет он гораздо больше часа - а за час запросто можно пройти пять километров.

- Нельзя, - тут же вставил старик. - Не по снегу.

И Зимин, в некотором роде успокоенный, пошел дальше. Каково же было его удивление, когда он споткнулся о чересчур высокую кочку, а потом разглядел рядом другую, а за ней и третью. Такого он точно не мог проехать незаметно… Он копнул снег лопатой и увидел под ним уже не траву, а мох и кусты голубики…

И призраки, и невидимые ведьмы дружно расхохотались, словно им удался заранее задуманный розыгрыш, и закружились над головой, едва не задевая лицо саванами и невидимыми метлами. Зимин оглянулся на тихий смешок за спиной.

- Весело, да? - спросил он обиженно.

Старик потер руки и сделал шаг вперед. Взгляд его показался Зимину чересчур плотоядным, ему померещилась даже струйка слюны в углу бесцветного рта и блеснувший в темноте клык… А он-то уже перестал бояться неведомой сущности, дышащей в спину… Зимин отшагнул назад, споткнулся о кочку, но удержал равновесие - а старик наступал, и лицо его, помятое и высушенное временем, все отчетливей проявлялось в темноте. И во взгляде мутных глаз снова мелькнула бездумная сила, не знающая жалости. Сила, укорачивающая день…

- Не на того напал… - процедил Зимин, развернулся и побежал: под свист призраков и презрительный хохот ведьм.

Ему мешали и лопата, и висящая на ней канистра, и если лопатой Зимин еще мог пожертвовать, то отдавать канистру просто так не собирался. Призраки кидали в спину снежками и улюлюкали, ведьмы летели рядом, делая вид, что не могут его догнать. Он споткнулся о невидимый под снегом сук и растянулся в снегу во весь рост - канистра шарахнула по затылку, а черенок лопаты прищемил пальцы. Зимин вскочил и побежал дальше. По пути стали попадаться кусты и мелкие сосенки, занесенные снегом. Среди мшистых кочек снега было гораздо больше, и Зимин стал быстро выдыхаться, но продолжал бежать, петляя между ними зайцем.

Он бы бежал и дальше, но неожиданно старик вышел из темноты ему навстречу, преграждая дорогу. Зимин рванулся назад, споткнулся и сел в снег, с шумом втягивая в себя ставший вдруг колючим воздух.

- Паника - это правильно, - сказал старик, снова потирая руки. - Все заблудившиеся начинают паниковать. А в результате вязнут в болоте или попадают в такую чащу, из которой нет выхода.

- Болото замерзло… - ответил Зимин и вытер рукавом потекший вдруг нос. Только сидя в снегу он заметил, как устал. Ноги гудели, поясница не гнулась, и муторно ныло между лопаток. И маленькие белые бесенята сновали вокруг надоедливыми дрозофилами, слетевшимися на надкушенный персик.

- Зато чаща никуда не денется, - ответствовал старик.

- Чего тебе от меня надо? Что ты ко мне привязался? - со злостью выплюнул Зимин, понимая, что напрасно сотрясает воздух.