Карающая Длань

– Как скажешь, – равнодушно пожал плечами мой наставник и открыл книгу на необходимой странице. Я сразу же отметил, что осталось совсем немного – как раз на два дня и хватит…

Наконец-то! Девять дней поста позади! И больше никаких лекций и нудных опросов от дотошного паладина!

Но все же трудно было до невозможности. Хотелось, чтоб побыстрее весь этот кошмар закончился. Я проснулся с квадратной головой, когда еще запоздалые звезды не собирались уходить с неба, а петухи досматривали последний сон.

Кстати, о сновидениях: в этот раз огромный праздничный стол, до отказа заваленный самой разнообразной жратвой, казался настолько реалистичным, что на подушке остался даже след от слюны, а в носу еще очень долго стоял умопомрачительный запах жареного цыпленка. Да и не только цыпленка. Чего там только не было: тушеные бараньи ребрышки, целиком зажаренные поросята, хрустящие куриные крылышки, нежное мясо кролика, говяжьи и свиные отбивные, самые свежие овощи и фрукты, множество салатов, рыбных блюд, выпечки и всего такого, чего я ранее никогда не видел и не знал, как оно называется. А желудок – тут как тут: тотчас заладил старую бунтарскую песню.

Покрутившись немного по комнате, я снова запрыгнул в теплую, еще не успевшую остыть постель, однако сон наотрез воспротивился сотрудничать с моим измученным сознанием. Так я и провел еще несколько часов, переворачиваясь с одного бока на другой, пока за мной не пришел Грехем.

И вот мои ноги мягко ступают по деревянному скрипучему полу небольшой церкви…

Внутри все выглядело довольно-таки помпезно. Богато украшенные стены и окна из цветного стекла явно говорили о том, что храм хоть и мал размерами, однако не бедствует. В середине зала, меж четырех особо толстых колонн, которые подпирают главный купол храма, нас уже ждали: худощавый мужчинка с пожухлой кожей и начинавшими седеть волосами и двое молодых пареньков. Все трое были одеты в длинные, до самого пола рясы серого цвета, на которых ничего, кроме небольших золотистых крестиков, вышито не было.

Шедший впереди лорд Хелинг вполголоса поприветствовал служителей церкви и отошел в сторону. Юлфен и Грехем держались немного позади.

Взгляд святого отца был строг и пронзителен, словно он хотел заглянуть в самые дальние глубины моей души, чтоб убедиться, не утаил ли я там каких злых помыслов.

– Сын мой, – голос патера был мягким и приятным, – готов ли ты вступить в святое лоно Матери Церкви нашей, дабы познать благословение Божье?

Глаза невольно скосились в сторону лорда Хелинга, и тот немедля кивнул.

– Готов, – отозвался я глухим голосом.

– Готов ли ты верой и правдой служить единому Господу нашему, душой и телом тянуться к нему, хранить любовь к нему в своем сердце?

– Готов, – эхом откликнулся я.

– Готов ли ты забыть всю свою жизнь до этого момента и отречься от нее?

– Готов.

– Готов ли ты отречься от Старых богов?

– Готов.

Священник сделал знак своим подручным, и в руках у одного из служек появилась небольшая деревянная коробочка. Паренек подошел ко мне и открыл ее. Внутри друг на друге абы как лежали двенадцать деревянных фигурок.

– Дай мне свою руку, – попросил святой отец, в руках у которого появился нож с кривым лезвием.

А это еще зачем? Я неуверенно оглянулся на лорда, и тот вновь одобрительно кивнул. Не оставалось ничего иного, как послушаться, и я протянул над открытой коробочкой левую руку.

– Дабы духи, которых по ошибке считают богами, отпустили твою душу без преград, надобно принести им что-то в жертву. Последнюю жертву! Пусть это будет твоя кровь, – проговорил патер и легонько чиркнул по моей ладони ножом. Кровь тут же брызнула из раны, но боли не было.

Подождав, пока каждая из фигурок будет щедро орошена кровью, священник запустил в коробочку руку, и та тотчас залилась белым огнем, после чего шкатулку закрыли.

– Теперь поставь руку сверху и скажи: «Отрекаюсь».

– Отрекаюсь! – Я выполнил то, что от меня требовалось, а когда забрал руку, увидел, что дерево жадно впитывает кровавые следы. Посмотрел на ладонь: к моему удивлению, раны уже не было, и только белая полоска свежей кожицы осталась как напоминание об этом событии.

– Теперь мы можем начать! – возвышенным тоном объявил священник. – Стань на колени!

Когда мои колени уткнулись в холодную доску пола, священнику подали небольшую книгу в черном переплете, обрамленную золотой каймой. Полистав немного желтые страницы, исписанные неизвестными мне тогда письменами (молитвами), святой отец остановился на необходимом месте и поставил книгу мне прямо на голову. Скороговоркой принялся читать молитву, из слов которой вытекало, что теперь моя душа будет защищена от бесов, демонов и прочих злых бестелесных тварей, которыми полон наш грешный мир.

Произнеся «аминь», святой отец закрыл молитвенник и позволил мне встать. Пока я поднимался на ноги, священнику поднесли широкую серебряную чашу, украшенную золотистой виноградной лозой, почти до краев наполненную хрустально-чистой водой.