Карамазов

Машина ехала по улицам княжеского острова. Мейхэм молчал, не сводя глаз с дороги. Отчего-то дворецкий не включил автопилот и вел машину в режиме ручного управления. Я же уставился в окно и думал о своем.

Мейхэм остановил машину у въезда. Камеры наблюдения над створками развернулись, рассматривая нас. А затем замок пискнул и ворота распахнулись.

Территория за лентой забора оказалась ухоженной. Я мысленно поставил заметку в голове, что мне стоит заняться внешним видом поместья деда. «Моего», — тут же поправил я сам себя. Негоже, чтобы родовой дом походил на замок с приведениями.

Дорожка из мраморной крошки хрустела под колесами. По обе стороны возвышались аккуратно стриженные кусты. Высокие фонари походили на часовых. Я подумал, что освещение такого участка требует довольно много средств. Но тут же вспомнил о цене собственной новой одежды и покачал головой. Надо привыкать мыслить иными масштабами.

У парадного крыльца стояли трое бойцов в черных костюмах с белыми полосками поверх рукавов. Один из них выделялся на фоне остальных. Тем, что в зрачке правого глаза блестела красная точка. Видимо, парень потерял этот орган и заменил его на нейрокамеру. Дорогая операция, к слову.

Виктор вышел из машины, услужливого открыл пассажирскую дверь, помогая выйти. Я диву давался, откуда в нем проснулись манеры.

— Алексей! — прозвучал звонкий голос и я обернулся.

У самого входа стояли сестры Юсуповы. Выглядели они на редкость приятно в длинных платьях из тонкого китайского шелка сдержанных оттенков голубого, так подходящего к их глазам.

Девицы сделали реверанс, приветствуя меня.

— Идемте, мастер, — Ольга блеснула улыбкой, напомнив кошку.

Дворецкий открыл двери, впуская нас в особняк.

Дом явно перестраивался и был куда моложе моего собственного. В нем не ощущался дух старых времен. Потолки не были такими высокими, а потому и люстра оказалась скромнее.

В кресле холла уже сидел Михаил Александрович. А рядом со скучающим видом расположился парень лет двадцати. И едва мы вошли, глава семьи поднялся с кресла.

Девушки встали за спиной отца.

— Добрый день, Алексей Юрьевич, — с улыбкой поприветствовал меня хозяин дома и протянул руку.

— Весьма рад нашему знакомству, Михаил Александрович, — я крепко сжал его сухую ладонь.

— Позвольте представить вам моего старшего сына. Сергея.

— Много о вас слышал, — произнес парень и в голосе звучал едва сдерживаемый восторг. — Первоклассный боец, лучший дуэлянт города.

На последней фразе сына Михаил снисходительно улыбнулся.

— Я тоже много наслышан о вас, Сергей Михайлович, — осторожно ответил я. И это было откровенным враньем.

— Может быть, дадите пару уроков? — просиял младший Юсупов. — Само собой, в рамках тренировочного спарринга.

— Если ваш отец будет не против…

В глазах молодого Сергея появились огоньки интереса. Он с надеждой обернулся к отцу.

— Мы вернемся к этой теме позже. Сейчас мне нужно кое-что обсудить с нашим гостем, — мягко ответил Михаил. — В кабинете. За чашкой чая и под партию в «Мотыгу». Надеюсь, найти в вас достойного игрока. Вы же не против?

— Я только «за», — вежливо ответил я. — Хорошая партия в карты никогда не будет лишней.

Юсупов развернулся и пошел в сторону лестницы.

Виктор остался в холле. Со скучающим видом осмотрел портреты на стенах. Достал из кармана монету, щелчком подбросил ее и ловко поймал.

Впрочем, уже на лестнице я заметил, что к парню подошла Кристина. Девушка что-то спросила у Круглова и тот с неохотой ей ответил. Младшая Юсупова с интересом смотрела на него. А затем взяла парня за руку и потащила к столу, за которым сидел Сергей.

— Дети, — заметив эту сцену, сказал Юсупов. — Всегда любят слушать истории про войну. А вы и ваш друг служили в «Висельниках».

— Интересного в проведенном времени в гусарском полку не очень много, мастер, — сдержанно ответил я.

Михаил вздохнул:

— Я понимаю. Мне довелось служить в шестом егерском.

— «Злые клоуны».

Юсупов кивнул:

— Так что я тоже знаю кое-какие истории.

— И, само собой, не собираетесь рассказывать их детям, — догадался я.

— Мы лишены привязанностей к посторонним, — произнес он назидательно. — Но своих детей считаем собственным продолжением. Оттого они всегда наша слабость и сила. Однажды вы поймете, о чем я говорю. Когда наступит день и вы станете отцом.

Я кивнул. Юсупов остановился у двери. Приложил ладонь к сканеру. И потянул на себя створку.

Владелец оформил кабинет по своему вкусу, и я смог предположить, что за человек передо мной.

Пол закрывали темные почти черные доски, стены оказались забиты матовой бежевой крошкой, которая обычно использовалась в звукозаписывающих студиях. Окна закрывали тонкие жалюзи. Вдоль стен расположились стеллажи с множеством книг.

Удобный стол, на котором стоял ноутбук и компьютер. У стены ютилось кресло с ортопедической спинкой из прочной сетки. На самой стене виднелся почти неуместный в таком современном антураже герб со львом.

Михаил сел в кресло у камина и указал на свободное место напротив.

— Присаживайтесь, молодой человек.