Карамазов. Книга 3

Он махнул рукой, которая в неверном свете на миг показалась мне звериной лапой:

— Я помог вам только потому, что об этом просил Папа. Он многое мне обещал, так что пришлось согласиться и подыграть вам. Даже не потребовав подношения.

Только сейчас я заметил капли красного, оросившего высокую зелёную траву.

— А теперь, вам пора. Иначе вы заблудитесь. Лихолесье не любит чужаков.

Он поднялся с травы и скрылся за деревом. Я услышал треск коры, в которую впиваются когти. А затем раздался шелест ветвей. И мне показалось, что в кроне дуба мелькнул большой кошачий силуэт.

Глава 13 Поединок

— Мастер?

Я обернулся. На тропинке показался Виктор. Он встревоженно всматривался в мое лицо.

— Нам пора. Не стоит отставать от рыцаря.

Я кивнул, отгоняя морок:

— Идём. Иначе мы потеряемся в этом лесу.

***

Хранителя удалось обнаружить, ориентируясь по следам от тяжёлых ботинок. Дорога вилась среди высоких ветел. Болотные птицы вскрикивали жуткими голосами, и кто-то сверкал из густых теней желтыми глазами. Однажды чья-то костлявая лапа из бурьяна на обочине ухватила меня за штанину. Но Виктор полоснул по ней коротким клинком. Тварь завизжала и скрылась в траве.

— Спасибо…

— Смотри в оба, — оборвал меня друг и толкнул вперед. — Не сбивайся с шага, князь.

Мы успели нагнать рыцаря, когда тот подошёл к чертогу, высившемуся среди болота.

Строение и впрямь оказалось величественным. Замок из песчаника обточило время, ветер и дожди. Высокие узкие окна затянуло грязью и паутиной. Но фигуры гаргулий на парапетах взирали на нас с немым презрением.

Врата были опутаны толстыми корнями деревьев. Они образовывали труднопроходимую преграду. По периметру врат тускло светились витиеватые письмена на незнакомом мне языке. Хранитель взмахнул мечом. Клинок опустился на первую руну. Посыпались искры, и знак погас.

Остальные руны ярко вспыхнули. Хранитель отошёл на несколько шагов, ударил в одну из рун плетением. Ледяное копьё ударило в знак. Руна замерцала, впитала силу и взорвалась. Один из прутов решетки раскрошился в яркой вспышке.

На обезвреживание всех знаков ушло несколько минут. И когда последняя охранная руна погасла, решетка стала пеплом, а корни расплелись, впуская нас в чертог.

Под ногами хрустели осколки рухнувшей с потолка люстры. Ее остов словно скелет огромной птицы лежал на мозаичном полу. В центре зала стоял трон, на котором и восседал Чума. И при виде хранителя, я невольно испытал чувство отвращения.

Левая половина его лица была похожа на человеческую. Правая же половина была отвратительной. Почерневшая кожа местами лопнула, обнажив влажные красные мышцы. Он был облачен в домотканую рубаху, поверх которой ржавой паутиной лежала длинная кольчуга. Костлявые пальцы были увенчаны тусклыми кольцами.

Чума глубоко вздохнул, словно просыпаясь. Его веки дрогнули, а затем медленно поднялись. Багровые глаза уставились на нас с холодным безразличием безумца.

— Неужели ты наконец прибыл, братец? — усмехнулся наконец мужчина, остановив свой взгляд на рыцаря.

— Кровь моих братьев, которую ты пролил, требует отмщения, — пророкотал в ответ тот. — Пришла пора ответить за свои поступки. Справедливость должна восторжествовать.

Чума подался вперед, и его пальцы впились в подлокотники.

— Справедливость? — переспросил он. — Правосудие? Неужели ты предлагаешь мне бросить оружие и сдаться на твою милость. Ты так ничему и не научился. Поэтому Свет и покинул тебя, оставив в душе только злость, безжалостность и жажду мести. Ты извратил все, на страже чего ты стоял. Как и твой орден. Когда-то они были героями. Теми, кто стоял на страже справедливости. А теперь Культ воплотил в себе все, против чего сражался. Тьма затмила твой разум. И смутила твоих бойцов.

— Цени каждый вздох, гнусное чудовище, — Рыцарь указал остриём меча в сторону сидящего на троне Чумы. — Он может стать последним.

— Ты абсолютно прав, Хранитель, — согласился Чума, скривив свое жуткое лицо. — Я чудовище. Но я стал таким для того, чтобы защитить свой народ.

Он встал с трона, и в его руке словно из воздуха появился огромный топор:

— Ты привел друзей, — произнес он, указав на нас лезвием топора. — Но я предлагаю решить вопрос в честном поединке. Один на один. Зачем впутывать в наш старый спор смертного и его друга?

Я не успел сказать ни слова, как нас с Виктором отбросило к стене и опутало по рукам и ногам прочными лозами, которые не давали даже возможности пошевелиться.

— А теперь начнем, — хищно улыбнулся Чума, обнажив черные зубы.

И бойцы сошлись.

Железо лязгнуло, высекая искры. И тут же Чума взмахнул рукой, и Рыцарю пришлось быстро уйти в сторону. А в месте, где он стоял, появилась лужа зеленой слизи. Рядом появилась вторая такая же, потом третья…

Рыцарь ловко ушел от ловушек, обходя Чуму. Протянул в его сторону руку, и с латной перчатки сорвался шар синего пламени, которое понеслось в противника. Но тот только лениво отмахнулся топором, и снаряд отлетел в стену. Взорвался, разлетаясь по всей комнате мелкими брызгами. Огненные капли упали в лужи, мигом выжигая дрянь и оставив на полу смоляные подпалины.