Караоке а-ля русс

Далее импровизированная рулетка выбирает сначала самого Буратину, а потом Светку. Для меня это вполне предсказуемо, впрочем, как и то, что два неразлучных шансонье Уксус и Поночка продолжат работать в дуэте.

Ещё два вращения волчка нужны для того, чтобы определить, какая команда будет выступать первой, а какая второй. Ну, конечно же, первым к барьеру идёт изрядно поднадоевший за вечер хор.

Изнывающие от творческого голода, Поночка и Уксус, опрокидывают в себя по рюмке допинга и спешат на сцену. Поночка обнимает тощие плечи товарища, и они отворачиваются к пульту, где что-то активно обсуждают, тряся головами и тыча друг в друга пальцами. Бумаги и ручек мы, понятное дело, не нашли, поэтому договорились записывать свои версии на телефон. А что, так даже удобней.

Жаркое обсуждение, которое уже несколько раз грозило превратиться в откровенный мордобой наконец-то закончилось. Раскалившийся докрасна, но, видимо, одержавший победу в споре, Поночка берёт микрофон, в то время как из колонок уже льётся сумбурный и пока не узнанный мной мотив

– Я поняла, – кричит Светка, заслышав первые аккорды.

«Что ты поняла? – адресую я ей немой вопрос. – Какая звучит песня, или, что с ней связано?».

«Днём и ночью басмачи-и по пустыне шарят.

Осушили все колодцы с красными не ладят…»

Я узнаю эту песню, только благодаря словам, а не мелодии, и уж конечно не исполнительскому мастерству двух горлопанов, которые перекрикивая друг друга орут на разрыв глотки.

«…Зульфия иль Зарина-а,

Будет мне теперь жена, будет мне теперь жена..а-а-а»

У меня лишь одна прочная ассоциация с этой песней – это история, которая имеет отношение именно ко мне.

– Гюльчатай, открой личико! – Тычет меня в бок развеселившийся Геракл.

Буратина довольно кивает и направляет на меня оба указательных пальца, сопровождая этот жест громким щелчком; а Светка демонстрирует мне светящийся дисплей телефона, на котором крупным шрифтом напечатано : «ГЮЛЬЧАТАЙ».

«Ва-асток дело то-онкое Петруха-а-а,

Ва-асток как капризная старуха-а-а»

Безусловно, парни сделали правильный выбор, и раунд за ними, поскольку этот якорь может зацепиться лишь в одной точке океана нашего прошлого.

9

Я мгновенно окунаюсь в декабрьскую стужу. Мой зелёный пухан распахнут настежь, демонстрируя миру новенький (муха не сидела) свитер «Boys». Серые штаны неряшливо торчат из расстёгнутых полусапожек, пластмассовая подошва которых, скользит по льду не хуже тех лыж. По пути от дома Геракла до школы, я навернулся уже раза три, падая плашмя, прямо на спину, и виноват в этом отнюдь не зимний лёд.

Сегодня в школе «Новогодний бал» и мы с Вовой решили прийти туда в приподнятом настроении. Настроение поднимали старым проверенным предками способом. Я раздобыл бутылку бормотухи с тёплым названием «Анапа», которая, как мне казалось, просто завалялась, каким-то образом попав в голенище, лежавшего в шкафу старого сапога. Я был ещё очень мал и не мог догадываться, что в то время, спиртное не могло где-то просто заваляться, или быть незаслуженно забытым. Позднее мне пришлось горько ответить за мою неверную догадку, но к истории это отношения не имеет.

Поднимали настроение дома у Геракла, естественно, в отсутствие его предков. Уже после первого стакана бурой приторно сладкой жидкости, градус нашего настроения стал просто зашкаливать. Мир вокруг заиграл всеми цветами, в голове появилась лёгкость и отрешённость. Всё: проблемы, неприятности, враги, учителя – всё это в один миг стало ничтожным и мелким. Я и не подозревал, что жизнь можно превратить в сказку, сделав несколько глотков этого волшебного эликсира. Это было лекарство от страха и неопределённости, это было лекарство от застенчивости и неуверенности, это было лекарство от слабости. В один миг мы с Гераклом очутились в Зазеркалье, в том измерении, где возможно просто всё. Каждый глоток добавлял силы и лёгкости, с каждым глотком становилось только лучше. Мне казалось, что ещё чуть-чуть, ещё буквально полстаканчика, и я смогу воспарить над ворсом, лежащего под ногами ковра. Почему…почему мы не открыли для себя этот волшебный нектар раньше, ведь рецепт счастья так очевиден. Но теперь всё. Долой невзгоды и печаль, долой тоску и скуку. Долой серость! Теперь мы знаем рецепт счастья, и будем следовать только за этим волшебным снадобьем.

Но уже к концу бутылки мы стали понимать, что всё не так однозначно и просто; что эликсир воздействует на всех по-разному; что в какой-то момент, вместо того, чтобы добавить сил, он начинает их забирать. Первым это ощутил Геракл, который очень спешил взлететь, а поэтому пил гораздо быстрее меня. Он и пришёл к финишу первым, блеванув на новый, добытый непомерными усилиями родителей, ковёр.

После первого приступа, следы которого частично удалось затереть, Геракл, стал неинтересным приземлённым и сонным. Он постоянно бегал в туалет, где отчаянно горланил в унитаз, будто вызывая кого-то, находящегося на противоположном конце канализационной трубы. В конце концов, он упал на кровать и мгновенно уснул.

Я же по-прежнему чувствовал себя новорожденным и счастливым.