Каратель

— Я не знаю — Слава легкомысленно улыбнулся: — сначала все нормально было. Я ее обнял, поцеловал, а она потом говорит «Извини, но нет». У тебя то, всё нормально было?

— Да, всё было очень хорошо. Ты, надеюсь, не в претензии, братан?

— Да какие претензии. Смотри сколько здесь симпатичных девчонок и всем мы, прошу заметить, очень нравимся. Не получилось Наташей — получится с другой. Ладно, давай, доедай, а то нам идти пора.

Ровно в девять утра мы с напарником стояли перед зданием РОВД. В девять часов ноль пять минут из здания вышел давешний участковый, увидев нас, расплылся в довольной улыбке на широком, круглом лице и махнул рукой в сторону стоящего рядом голубого «УАЗика» с зеленым брезентовым верхом. — Здорово пацаны. Давайте, грузитесь и поедем.

Мы, не задавая лишних вопросов, приняли приглашение и быстро загрузились. Слава, недальновидно, устроился на командирском сиденье, а я, вольготно, улёгся на заднем диванчике, сунув под голову бушлат участкового, надеясь подремать в пути. Поспать мне удалось минут пятнадцать, пока мы ехали по трассе. Внезапно, я почувствовал, что лечу, но, успел растопырится, как Ванятка, которого баба Яга пихала в печь и сумел не грохнуться на пол, между сидениями. Зрители первого ряда весело заржали, когда я, повиснув в воздухе, отчаянно пытался переместится обратно на сиденье. А через минуту ржал уже я. Участковый, ведя «УАЗ» по бездорожью, держался за баранку, а Слава, отчаянно схватившийся за металлическую ручку, бился своим костлявым телом о металлические выступы торпедо и двери, а головой, периодически, с деревянным стуком, прикладывался к боковому стеклу брутального вездехода. По днищу била степная трава, а мы катили в сторону далеких гор. Минут через двадцать, машина скрипнула тормозами, участковый со словами:

— Мы приехали, парни. Выходите, посмотрите, как живут наши пастухи. — выдернул ключ из замка зажигания и ловко выскочил из-за руля, хлопнув дверью, а мы, со стонами, полезли за ним.

«УАЗик» стоял перед настоящей юртой. В отдалении паслась куча стриженных баранов или овец, с темными мордами и курдюками. Пара стреноженных, гнедых коней бродила по полю, а перед юртой сидели две крупные лохматые собаки черных тонов и сурово смотрели на нас. Из юрты, распахнув дверь, выглянул пожилое абориген, и увидав участкового, расплылся в широкой улыбке. Хозяин с участковым немного пообнимались, потом знакомиться подошли мы.

— Вот ребята, познакомьтесь. Это мой родственник — очень известный пастух. Алдын-херел очень уважаемый в Республике человек, орден Трудового Красного Знамени у него есть.

— Лично Брежнев вручал — улыбаясь подтвердил хозяин. Мы поцокали языками и уважительно покивали.

— Заходите ребята в юрту, сейчас кушать будем — участковый первый шагнул в местное жилище, мы тоже не стали чиниться. Разулись у входа и склонившись, шагнули в узкий проем. Внутренняя обстановка юрты меня поразила. Там было очень чисто и очень светло. На полу лежали многочисленные ковры и коврики, стены были обтянуты белом материей, каркас юрты тоже был выкрашен белой краской. Мы, поджав под себя ноги, уселись вокруг низкого широкого столика. Хозяин полез в небольшой, расписной шкафчик и достал оттуда какой-то кувшинчик, похожий на большую флягу. Алдын-херел откупорил кувшинчик и стал разливать по небольшим стаканчикам прозрачная жидкость.

— Давайте ребята, угощайтесь.

— А это что?

— Это местная самогонка, арака называется, из кобыльего молока делается. Не бойтесь она слабенькая совсем.

Мы разобрали стаканчики, хозяин сунул в напиток палец и побрызгал жидкостью на все четыре стороны, вокруг себя. То же самое проделал участковый.

— А это что? — не смог удержаться я от вопроса.

— Это я предков угощаю, чтобы они тоже выпили немножко — усмехнувшись ответил хозяин и выпил содержимое стакана. Мы со Славой тоже уважили предков, нам же не жалко. Потом подали большие куски жареного мяса на широком блюде, с лепешками. В завершении обеда, нас угостили местным чаем, который заварили в той же самой сковороде, где жарилось мясо, на тех же остатках жира. Слава сразу отказался, а я, под довольное хихиканье хозяина и его родственника, пиалу с этим адским напитком выпил абсолютно спокойно. Мне кажется, что, кого в Советской армии государство кормило пару лет, способен съесть и выпить все, что подадут на стол. Потом участковый о чем-то поговорил с знатным пастухом, и хозяин, покопавшись в углу, достал брезентовый сверток, из которого были извлечены несколько ружей.

— Парни, разбирайте, кому, что нравится.

— А зачем?