Каратели

- Добрый день, хорошо выглядишь! – как сторонний наблюдатель, Андрей занял место напротив нашей подруги детства. Наблюдал за ее огорченным лицом, в миг потерявшим соблазняющие черточки: поджатые ярко-алые губы, и пылающие прежде огнем воодушевления зрачки.

- Ты тоже хорошо выглядишь, - отозвалась она на похвалу Андрея, обратно присаживаясь на стул грузным мешком с костями без былой грации. Ее план рухнул и теперь лихорадочно соображала, как вновь выстроить заданную схему.

- Простите, господа, неотложный звонок!

Двери за спиной открылись, впустили одно новое лицо – хозяина дома, который сбросив резвым жестом пиджак на стул, присел перед нами.

Несмотря на возраст политик хорошо сложен, подтянут и высок, много времени проводил в спортзалах, поддерживал молодость и яркую улыбку. Человек жил под прицелом неизменных камер, говорил красиво, на публике производил впечатление хорошего семьянина (а по правде, сменивший пятую Розу) заботливого отца и правильного человека, который грубого слова не знал (когда сидишь с ним за закрытыми дверьми с сигарой в зубах в его речи реже встретишь обычные слова, чем бранные).

Хозяин дома поздоровался крепко, душевно, промолчал по поводу моего «побитого» вида и пригласил сесть за огромный стол переговоров, за чай с фруктами и шоколадом.

Чай? Я бы предпочел минеральную воду или похмелиться.

Политик ярко сверкал улыбкой, часами от дорого производителя и кипенно-белой рубахой, закатанной по рукава.

Разговор начался, как привычно в обществе, с обсуждения последних событий: как долго нам терпеть Клейменных в округе и почему служба правопорядка – Каратели - хреново работают? Зарплату-то нам платили неплохую за счет налогов населения. Это мне неплохую -- «отличную», а Андрею с Игорем в два раза похуже, а остальным работникам раз в сто хуже. Поэтому только я не жаловался на судьбу. Продажа моей совести стоила дохера денег.

- Гектор. Мне нужна твоя помощь! – колкий ледяной взгляд вонзился намертво. Пригвоздил и не давал отвести взгляд от политика. – Прекрасно понимаешь, я могу обратиться только к тебе. Больше не к кому. Каковы твои мысли по видео, снятым в нашем доме?

- Согласен с вашим предположением, - дернул подбородком, как глупый болванчик, подтвердив мнение о преследователе –Клейменном. – Это Клейменный.

- Ты понимаешь, я не могу обратиться с обычным заявлением. Это моя дочь, хотелось бы конкретной защиты. Я очень прошу именно тебя заняться ее защитой, побыть телохранителем пока его не найдут!

Просьба – это замаскированный приказ. Ни я ни он не откажемся от исполнения приказа. Возможно когда-нибудь и вопрос сохранения моей жизни будет требовать действий от политика. Я согласно кивнул на просьбу, радовался, какая великая честь – защищать дочь политика дарована именно мне.

Одного не мог понять, украдкой бросая взгляд на Люду, поправлявшую лямку белого лифчика. Это Люда попросила папочку надавить? Или ей действительно грозила опасность в лице Клейменного, который пару недель преследовал ее на улицах округа? Несколько раз камеры на территории дома ночью фиксировали, как неизвестный залезал на крышу дома и оттуда наблюдал в окно за спящей Людой.

Облик подруги говорил, что все это плевок мне в морду, пыль которую растерла об мою физию. Видишь Гектор, как будешь плясать для меня. Прилепишься ко мне и будешь тенью ходить. Вот для этого был нужен Андрей, остудить боевой настрой Люды, которая сейчас взяла себя в руки. Отработала новый момент в плане с участием постороннего Андрея.

Люда хлопала ресницами, как бабочка, часто-часто, взгляд откровенный, просящий, умоляющий взять ее. И это нельзя не прочувствовать, надо быть слепым и отец ее должен понимать маниакальный блеск глаз дочери и непристойное поведение. Политик не против этих отношений.

Андрея хозяин попросил пройти на улицу за более точной информацией, а меня отправил в комнату Люды для осмотра территории, крыши перед окном, где был замечен Клейменный. Или возможно все-таки то был не Клейменный, а обычный парень, преследующий девушку, которая забралась в душу? Я мог бы понять ненормальное желание наблюдать за той, что ворвалась в мысли и похитила привычную жизнь.

На третьем этаже типичная женская комната: белые рюшечки на шторках, мягкая кровать под огромным балдахином - одним словом, траходром, где можно кувыркаться в свое удовольствие, не замечая времени и места. Плетенное кресло располагалось рядом с туалетным столиком для дамы, любящей прихорашиваться.

Я прошел под пронзительным взглядом Люды к окну, отодвинув штору, откуда открывался вид на крышу. Парень с видео сидел за окном с закрытыми глазами. Спал или медитировал? Чем-то это напомнило кормежку Дианы, у нее порой становилось такое же отстраненное выражение лица, когда гуляли в Приаме. Может Клейменный ел эмоции Люды?

-- Я боюсь здесь ночевать, Гектор! -- она всегда рокотала «ррр» в кличке. Пробовала на вкус. Вцепилась в плечо, изображая страх, прижалась своим телом к моему бедру и руке в поисках мнимой защиты.