Каратели

- Черт возьми, неужели я настолько страшная?! – швырнула мокрой губкой мне в лицо. В момент удара прикрыл веки, но пенная вода хлестнула по глазам, ресницам, переносице и частично залила черную футболку на груди, а губка шлепнулась на пол. – Ох, Гектор, прости, пожалуйста, я не хотела.

Она пожалела о том, что сделала, увидев мой сосредоточенный прищур. Сразу. Раскаялась искренне, лицо перекосилось эмоциями, аккуратные изогнутые брови почти сошлись в одной точке на переносице.

- Гектор! – сделала рывок, желая ухватить за плечо, или повиснуть на шее, я же развернулся и шибанул дверью из ванной комнаты. Оставил девицу домывать спину самостоятельно.

Как же она затрахала! Я ее не трахаю, а ощущение, что трахают меня.

После приключений в ванной я снял сырую футболку и положил на колени, чтобы побыстрее высохла. Стойко сидел в одном положении на краю кровати, на шорох двери не обратил внимания, краем глаза фиксировал происходящее напротив. Луна светила в окно и давала возможность хорошо разглядеть возможную тень – клейменного на крыше, если вдруг тот заявится. Штора скрывала нас от любопытных снаружи, зато посторонний будет хорошо заметен.

Я долго наблюдал за одной точкой впереди -- за покачивающейся тенью ветви, пока матрас позади не прогнулся под весом девичьего тела. Судя по шороху одежды и прохладной ткани, коснувшейся моей голой спины, Люда в шелках и кружевах. Все эти дамские причиндалы – ухищрения: пеньюар, стандартные чулки. Люда обняла, перекинула руки через мои плечи и скрестила возле груди. Словно вот оно – мое. Посадила на замок, а ключ съест и спрячет внутри и никому никогда не отдаст.

И, как заведенная, шептала постоянно мою кличку и извинения.

- Гекторрррр…- дышала еле слышно и столько эмоций, столько дыхания эмоций касалось шеи. Прикусила пухлыми губами ухо, лизнула языком. Наконец-то дорвалась, соскучилась, столько не виделись -- а по мне, еще бы столько же не виделись. Заодно массировала плечи тонкими пальцами, поглаживала кожу или мышцы рук. Наслаждалась владением и подарком судьбы

- Я люблю тебя! – в миллионный раз услышал признание, но лучше бы не слышал.

- А я тебя -- нет, но тебе же срать! – Люда остановилась, девичьи пальцы на несколько ошеломительных секунд перестали массировать мои руки. А сердце, которое я пнул очередным отказом, забарабанило мне в спину. Но Люда – мазохистка, позволяла себя пинать. – Как у вас с Лилей?

- Стабильно, - сухо проинформировал. – Лежит в ванной с гидромассажем, делает маски для лица, жрет по ночам "шампусик" с подружками и доит деньги. Всё, как и положено вовремя пристроившейся девушке.

- А как Абрамова? Клеймённая? Вы виделись на острове? Она там была?

Хоть и задала вопрос, но явно боялась услышать информацию о Диане. Я погладил ее руки нежно, успокаивающе, на что в ответ Люда потерлась щекой о мою. Преданно, жалобно, как прирученное животное. Не могла отойти от хозяина, поэтому дышала мной. Каждый ее вдох -- вдох мной.

- Она подана в розыск. Еще будут вопросы? – повернул голову в бок к девичьему лицу, предвосхищая следующую команду. – Думаешь, у меня забот нет, кроме как только о бабах думать? Мне же заняться не хреном, я же сраный дворник и весь день только дорожки подметаю! Я пашу, как проклятый, и жду, когда Приамский народ казнит меня на главной площади в отместку за Клеймённых!!! Ты думаешь, меня простят за переворот? И ты, блядь, реально думаешь, что все, что меня заботит – это какой из вас вставить?! Я уже плавно начинаю вас ненавидеть! – рассказывал сосредоточенным глазам, видящим только меня и больше никого, которые ждали других слов. Не агрессии, а искренней любви. А откуда взяться любви? Откуда? Какая любовь, когда внутри полыхал пожар ненависти, когда смотрел на женщин, которым ничего не надо делать. Только ноги раздвигать и заклеймить богатого мужика. В этом все Розы. И Люда такая же, ни к чему не стремилась, только надеть ошейник мне на голову и грести деньги.

- Ты омерзительна! – закончил более спокойно, пальцами сжал перегородку носа, пытаясь перебить себе дыхание и больше не жить. Никогда не задумываться о дальнейшем. – Как мне надоело…

Закончил речь, прикрыв в темноте глаза, чтобы не видеть обстановки ненавистной комнаты. Всхлип тоненький, но искренний зазвучал сзади. Девичьи пальцы сильно сжали плечи, напряглись на несколько секунд, но потом покорно отпустили.

Люда поднялась с колен и кровати.

- Извини, я в туалет…- рванула в ванную комнату. А я должен был пойти за ней и подтирать сопли, но не мог. Тело примерзло к кровати. Волна облегчения обрушилась на плечи и кинула спиной на опустевшую кровать.

Блаженное одиночество.

Потом проводив взглядом перемещение Люды до ванной комнаты, принялся за дело, для которого прибыл в особняк -- слежкой за окном. Внезапно тень наскочила на стекло и это не от ветки, гораздо больше. На крыше кто-то сидел.