Каратила – третий раунд

Егор очнулся, лежа на холодном металле шконки в уже знакомой ему двухместной камере, где, только попав в ИВС, он провел вдвоем с Витосом больше недели. Сейчас он был совершенно один. Голову сильно ломило от боли, к тому же у него сильно ныли спина и бока, по которым основательно прошлись дубинки контролеров. Егор, непроизвольно морщась от боли, ощупал свой затылок и обнаружил там здоровенную болезненную шишку – именно сюда пришелся мощный удар дубинкой, надолго отправивший его в беспамятство. Впав в ярость и увлекшись добиванием Грека, он допустил непростительную ошибку, потеряв контроль за окружающей обстановкой, и вот результат… Хотя, с мстительным удовольствием подумал Егор, с другой стороны, как бы там ни было, я отстоял себя и при этом хорошенько намял бока Кизюму и его прихвостням. Этот гад Кизюм теперь уж точно попадет в тюремную больничку с искалеченной правой рукой. Теперь эта сволота поганая долгонько не сможет протягивать свои грабли в чью-то сторону.

Эти мысли придали Егору заряд бодрости. Встав на ноги, он подошел к раковине и, умывшись холодной водой из крана, лег обратно на свою шконку, провалившись через некоторое время в беспокойный и тревожный сон.

Утром его дернули на профилактическую беседу к уже знакомому капитану, который проводил проверку во второй день его пребывания в ИВС. Проникшийся к Егору искренней симпатией капитан, за время пребывания того в изоляторе, еще несколько раз на проверках перекидывался с Егором короткими шутливыми фразами. Теперь Егора, как особо буйного, еще в камере заковали в наручники, и он, гордо выпрямив спину, сидел в маленькой душной комнатке, выкрашенной в ядовито оранжевый цвет, на вмурованном в бетонный пол металлическом стуле, глядя на сидевшего напротив него капитана бесстрастным, ничего не выражающим взглядом.

– Сними с него браслеты, – небрежно кинул капитан контролеру, стоявшему у Егора за спиной.

– Товарищ капитан, да он же бешеный, видели бы вы, что он вчера в камере вытворял, пока мы его не успокоили, – совершенно искренне изумился контролер.

– Сними, я сказал, и можешь идти, – повысил голос капитан, ожегши подчиненного жестким высверком ледяных глаз.

Вертухай, недовольно бурча себе что-то под нос, снял с Егора наручники и вышел из комнатки.

– Курить будешь?

– Я не курю, – покачал головой Егор, растирая запястья там, где наручники плотно врезались в кожу.

– Ну да, конечно, курить – здоровью вредить… Ну и что мне теперь с тобой делать, герой? – капитан, закинув ногу на ногу, зажег сигарету и с удовольствием затянулся.

– Что, восстановил справедливость в хате?

Егор в ответ только пожал плечами.

– Да ничего я не восстанавливал, меня прессовали, а я просто защищался.

– Скажи пожалуйста, защищался он, – капитан с силой грохнул кулаком по столу. \

– А то, что после этой твоей защиты Ширяева с поломанной рукой увезли в больницу, а на рожи Колпакиди и Семина без слез смотреть нельзя, это как? А мне это здесь надо? Вот ты мне скажи, нужны мне эти проблемы, а?

– А что, гражданин начальник, мне в этом случае надо было делать? Задницу им подставить что ли? – тихо спросил Егор.

– Задницу подставлять, конечно, не надо, но ведь ты запросто мог бы ломануться к двери и позвать контролеров, в конце концов…

– Так, гражданин начальник, вы же сами знаете, что ломиться из хаты западло, мне бы потом ни здесь, ни в другой хате жизни не было бы…

– Да знаю, конечно, – немного успокоившись, вздохнул капитан.

– На самом деле, эти козлы сами заслужили хороших звездюлей. Но неприятностей ты мне конкретно сейчас добавил, это я тебе по-свойски, как спортсмен спортсмену говорю…

Егор только молча развел руками.

– Ты каратэ долго занимался?

– Девять лет, да я и сейчас занимаюсь, – улыбнулся Егор.

– Я даже здесь в камере каждый день тренируюсь.

Капитан затянулся сигаретой, выпустил дым в сторону и, немного помолчав, кивнул головой.

– Знаю, докладывали уже, мол опасный тип. У нас ведь в системе есть такой стереотип – если тренируется, значит готовится к побегу. Я и сам до сих пор тренируюсь, и поэтому тебя прекрасно понимаю… Хорошие, наверное, у тебя учителя были, вот только сам ты не в ту сторону повернул.

– Так судьба сложилась… – снова пожал плечами Егор

– Ладно, повезло тебе. В СИЗО ты бы, как минимум, загремел на пару недель в карцер, и это по-любому, защищался ты там или нет, а здесь у нас карцера нету… Да и приехать за тобой уже скоро должны, ты у нас, оказывается, птица важная. Домой пойдешь не как все, по этапу, а полетишь на самолете, правда, под конвоем, но все же… Что ты там хоть натворил-то?

– Да у меня там с одним банком сложности возникли, кредит вовремя не вернул…

– Понятно. Значит, вот как мы с тобой поступим: я тебя переведу сейчас в другую камеру, человек там сидит серьезный, с понятиями, его сюда из Бутырки на время проведения следственных мероприятий закинули. Тебе, как первоходу, будет весьма полезно с ним пообщаться, да и ему будет веселей…

* * *