Караваль

Теперь Скарлетт стояла, прислонившись к стене, и боролась с желанием догнать Хулиана, чтобы еще раз попросить прощения за свою странную резкость. Когда он выходил, она готова была поклясться, что он не Легендо. Но ведь не могла же она поверить ему, рискуя так ошибиться!

Или могла? С тех пор как Скарлетт ступила на магический остров, каждый ее шаг был сопряжен с риском. О некоторых поступках ей приходилось потом жалеть, но порой она бывала приятно удивлена. Как в тот предсмертный час, проведенный рядом с Хулианом. Он не пошел бы ради нее на жертву и не заключил бы ее в свои объятия, не соверши она ошибку, опрометчиво лишившись двух дней жизни.

Быть может, настало время снова испытать удачу? Если не ради себя, то ради Теллы. Хулиан с самого начала помогал Скарлетт, а теперь она, как никогда, нуждалась в поддержке. Ведь на остров высадился ее отец.

О боже! Отец! Скарлетт даже не сказала Хулиану, что он здесь! Испугавшись за своего спутника и решив как можно скорее предупредить его об опасности, она открыла дверь. Отцовский запах по-прежнему витал в воздухе, но в коридоре не было никого, кроме негодяя в котелке, укравшего у Скарлетт сережки. Казалось, он не обратил на девушку ни малейшего внимания, когда она стремительно прошагала мимо него к лестнице. Куда же Хулиан подевался? Не оставил ли после себя…

Дойдя до следующей лестничной площадки, Скарлетт остолбенела: с таким уверенным видом, будто он действительно был хозяином Караваля, Хулиан вышел из комнаты Данте и скрылся в комнате Теллы. Что ему понадобилось в разоренной спальне ее пропавшей сестры? А Данте? Он ведь его ненавидит?

Наверху половицы заскрипели под тяжестью шагов. Какие-то люди направлялись к лестнице, переговариваясь между собой. Скарлетт слышала не все, но узнала голос отца и разобрала, как он сказал:

– Значит, ты только что ее видел?

По телу Скарлетт пробежала дрожь.

– Меньше минуты назад. Так где мои монеты?

Второй голос, очевидно, принадлежал ничтожеству в котелке. В ту же секунду Скарлетт почувствовала себя так, будто бы снова оказалась на Трисде и пряталась под лестницей губернаторского дома, боясь пошевелиться. Однако нужно было немедленно действовать: отец мог сойти вниз в любой момент. Не имея времени на страх или сомнения, Скарлетт еле слышно побежала к спальне Теллы, за дверью которой исчез Хулиан.

Замок оказался сломанным, комната была пуста. Хулиана и след простыл. А ведь он точно сюда вошел! «Этому должно быть какое-то объяснение», – сказала себе Скарлетт и тут же вспомнила умирающий сад Кастильо Мальдито. Возможно, ему специально придали заброшенный вид, чтобы никто в нем не задерживался, как и в комнате Теллы. Скарлетт представила себе: Хулиан входит, отыскивает на захламленном полу доску с эмблемой Караваля и надавливает на нее пальцем. Перед ним открывается тайный ход. Этот ход Скарлетт и должна была найти.

Шум шагов в коридоре становился все громче, аккомпанируя ее отчаянным метаниям. Она ползала на четвереньках по всей комнате, цепляя занозы, до тех пор пока не забрела в угол, каким-то чудом сохранивший запах Теллы – запах черной патоки и необузданных мечтаний. Скарлетт продолжила поиски с удвоенной энергией: нужно было найти сестру, пока ее саму не обнаружил отец.

Все кирпичи в камине заросли копотью, но среди этой черноты выделялось светлое пятнышко, похожее на след большого пальца. Эмблема, выбитая на камне, была едва различима. Прикоснувшись к ней, Скарлетт ощутила легкое покалывание и, замирая от страха, стала ждать. В первую секунду ничего не произошло. Затем кирпичи наконец разомкнулись, открыв роскошную лестницу красного дерева.

В светильниках тлели оранжевые угли. На ступенях, ведущих вниз, лежала истертая ковровая дорожка. Вероятно, всякий раз, когда Хулиан исчезал, он пользовался этим ходом. «И все же он может и не быть магистром Легендо», – подумала Скарлетт, но на сей раз не смогла себя убедить. Если Хулиан – простой моряк, откуда у него столько тайн? Положим, он не к Телле ходил всякий раз, когда ускользал от Скарлетт. Но в любом случае этот человек что-то скрывал.

Спускаясь по лестнице, Скарлетт ежилась от холода и сырости. Хотя она давно уже бодрствовала, платье оставалось похожим на ночную сорочку: тонкая ткань едва прикрывала колени. Спустившись на три лестничных марша, Скарлетт оказалась перед развилкой. Направо вела тропинка, усыпанная розовым песком, прямо – тропинка, выложенная камнями (отполированные до блеска, они собирали лужицы тусклого света), а налево – тропинка из кирпича. У входа в каждый из трех коридоров горел белый факел. На каждой из трех дорожек виднелись следы ботинок разной величины. Увести Скарлетт от отца могла любая тропа, но привести к Хулиану (а если он в самом деле магистр Легендо, то и к Донателле) – только одна. Вероятно, в глубине этих коридоров Скарлетт ожидало безумие. Но даже безумие не так пугало ее, как встреча с отцом.