В Пальмире Арсу и Азизу, араб и сириец, изначально были теми, кем они остались, — богами и покровителями караванов, их могущественными защитниками, их всевышними синодиархами. На тессерах они иногда появляются с Шамашем, богом Солнца, и Яхриболом-Малакбелом. Со всеми этими богами связан бог Луны — Агрибол. К этим добрым и милосердным богам, дающим свет ночью и днем, обращали свои жаркие молитвы все те, кто проводил долгие ночи и дни в пустыне. Мы уже встречали эти путеводные для караванов звезды бок о бок с Фортуной (Тихе) Петры, они взирали на нас в облике Диоскуров с фасадов великолепного Эль-Хазне в Петре. Это были первые божества, приветствовавшие караваны, входившие в Петрейскую долину, именно им путешественники возносили горячие похвалы в тысячах надписей, высеченных на скалах и стенах храмов и ворот, мимо которых проходили караваны во время их долгих странствий.
Странно, что в длинном списке имен чужестранных богов и богинь Пальмиры, приведенном выше, нет имен иранских богов. Естественно, что в Пальмире не было настоящих греческих и римских богов, но греческий и римский пантеоны были представлены несколькими греческими именами, которые в греческих надписях были даны восточным богам и эллинизированным фигурам тех же самых богов на статуях и барельефах. В Пальмире подобное религиозное влияние проследить невозможно. Единственным божеством пальмирского пантеона, которое могло иметь иранское происхождение, был бог по имени Сатрапес, известный нам по барельефу и тессере. На последней он изображен вместе с Арсу и Азизу. Хотя мы знаем, что он пришел в Пальмиру не из иранских земель, а из Финикии и Малой Азии, где ему поклонялись еще задолго до того, как была основана Пальмира, т. е. в то время, когда и Финикия, и Малая Азия были сатрапиями Персидской державы[30]
.