Караванные города

Через хеттскую Малую Азию от Тигра и Евфрата шла одна дорога — прямо к западным гаваням Анатолии и оттуда — через острова в Грецию. По этой дороге, чем далее на Запад, тем более дезориентализировался уклад мира и культуры. Хетты — еще почти чистый Восток, хотя и Восток индоевропейский. Но их преемники — фригийцы, лидийцы и ликийцы уже дают почувствовать в своей своеобразной культуре другой, западный уклад жизни. Другой, большой и не менее важный, путь шел от палестинских, финикийских и сирийских городов, с одной стороны, от северного побережья Египта — с другой, через Кипр и Родос в ту же Грецию и далее на северо-запад в Италию. Как большой окаменевший корабль залег тут на границе двух миров и таинственный Крит с его своеобразной цивилизацией, такой восточной и такой западной одновременно. Эта могучая эгейская или минойская цивилизация не только помогла Западу выбраться из первобытных пеленок, она первая, задолго до Александра Великого, перебросила на Восток элементы иной, западной культуры. Ей мы обязаны в значительной мере тем, что не восточно в жизни и культуре Египта и палестинских (филистинских), финикийских и сирийских городов-государств: тем, что позволило этим городам сделаться учителями Греции и Италии.

Первого пути я никогда целиком не сделал: знаю его два конца — юго-восточный и северо-западный. Этот путь — Эльдорадо для археологов. Его телли, руины его караванных городов, городов-святилищ, городов-ярмарок многое откроют нам такого, что и не снилось историку прошлого века. Одна только руина Богаскея с его хеттскими архивами уже начала приподнимать завесы над тем временем, когда впервые сложились неразрывные связи между Анатолией и ее своеобразной культурой и героической Грецией. А что дадут нам сотни других руин хеттской, фригийской, лидийской и ликийской Анатолии, особенно руины столицы Мидаса-Фригийца и все еще загадочных преемников хеттов в Ликии? Некоторое предвкушение будущих открытий дают раскопки хеттских мелких городов в северной Сирии, Сендкирли, Каркемиша, Арслан-Таша, Мишрифа, Телль-Халафа и др.

Но не об этом пути я хочу говорить теперь, а о другом, через Кипр и Родос, который я проделал в этом году. На Кипре я пробыл недолго. Успел повидать только большой и интересный музей современной столицы Кипра да проехаться на автомобиле по одной части острова. Кипр англичане, получившие его от Турции, в награду за «спасение» Константинополя в 1878 г., сделали удобным для путешествия, хотя и не очень привлекательным для туриста. Ездить туда обычному туристу не стоит, но для меня краткое пребывание на Кипре было весьма поучительно. Конечно, нет музеев в Европе и Америке, где не было бы кипрских древностей. И лучшая коллекция их не на Кипре, а в Metropolitan Museum в Нью-Йорке. Так богат Кипр свидетелями его прошлой жизни. Признаюсь, однако, что не лежало у меня сердце к этим древностям. Такое однообразие, такая скука, такое отсутствие оригинального творчества. Ряды однообразных скульптур, таких простых и безжизненных, тысячи расписных горшков. И нигде ни тени той кипучей творческой жизни, которую на каждом шагу хватаешь в бесконечном разнообразии критских вещей.

Чтобы понять Кипр, надо видеть его древности на месте, надо видеть их после того, как побывал на Востоке, и надо почувствовать их потом, изучая древности Запада. И они перестанут быть безжизненными и расскажут многое о той мировой проблеме, которая называется «восточным миром». Здесь, на Кипре, на границе двух миров так ясно чувствуется их связь и взаимопроникновение. Начала культурной жизни, такие богатые и оригинальные, такие близкие к началу цивилизации в Сирии. И вот одна за другой волны чужих, более высоких, более быстро развивающихся культур с двух сторон; из Египта и Вавилонии — с одной стороны, и из близкого Крита — с другой. Захлестнули Кипр эти волны, и с трудом различаем мы под ними самобытную основу. За этими волнами — новые, и опять с Востока и Запада. С Востока — своеобразная финикийская культура, начала которой становятся теперь известными благодаря раскопкам в Библе, культура гибридная, торгашеская, жадно хватающая все модное и рыночное, с Запада — греческая многоцветная творческая цивилизация, выстраивающая на наших глазах из элементов эгейского творчества новую греческую жизнь. Но не привилась эта новая жизнь на Кипре. Слишком силен здесь Восток. Навсегда остался Кипр слегка архаичным, очень восточным, как бы застывшим в условной архаической улыбке ранней греческой культуры. Этой улыбкой улыбается Кипр и сейчас и, боюсь, будет улыбаться еще долгое время.