Кардинал Ришелье

На самом деле ей не просто пришлось уехать подальше. По требованию кардинала де Ришелье мадам дю Фаржи приговорили к смерти за участие в заговоре Гастона Орлеанского, но она вместе со своим мужем, графом дю Фаржи, сумела бежать в Испанские Нидерланды. И тогда по тогдашнему обычаю у позорного столба предали казни изображающее ее чучело.

* * *

А еще кардинал очень ценил отца Жозефа, но этого человека вряд ли можно было назвать его другом. По сути, единственными живыми существами, искренне привязанными к кардиналу де Ришелье, были многочисленные кошки, населявшие кардинальский дворец. Самой любимой была белоснежная кошка по имени Мириам. Еще одной любимицей считалась Сумиз (Soumise), что в переводе означает «покорная» или «послушная». Трехцветную кошку в честь своего детища – газеты с названием «Gazette de France» – кардинал так и назвал Газетта. Людовиску кардиналу прислали в подарок из Польши. А еще были Мими-Пайон, Фелимар, Приам, Тисба, Серполетта, Ракан, Перрюк (Парик) и Рюбис. Но, пожалуй, самым видным котом кардинала был черный, как смоль, Люцифер.

В целом 1637 год был для нашего героя годом серьезных испытаний, потребовавших от него чудовищного напряжения физических и душевных сил. Тем не менее и на этот раз из всех проблемных ситуаций он вышел победителем. Король, пытаясь искупить свою вину перед кардиналом, в последний день уходившего 1637 года преподнес ему подарок: его любимой племяннице Марии-Мадлен де Комбале, о которой злые языки трезвонили, что она якобы для него «больше чем племянница», были пожалованы владения в Эгийоне, принадлежавшие умершему в июле 1635 года сеньору де Пюилорану. Да-да, тому самому Антуану де л’Ажу, что в свое время помог вернуть Гастона Орлеанского во Францию, за что его сделали герцогом и пэром. Напомним, что всего через несколько месяцев после этого он вдруг умер при невыясненных обстоятельствах. Конечно же, теперь кардинал вынужден был приплатить за это некоторую сумму денег, но его племянница стала отныне именоваться герцогиней д’Эгийон.

Реформы кардинала де ришелье

Трудно любить Ришелье, так как он

не был добрым и часто лицемерил,

но невозможно не восхищаться им,

ибо он желал величия Франции

и даровал ей это величие.

Эрнест ЛАВИСС

В подавляющем большинстве ситуаций кардинал подчинял свои чувства рассудку, и это давало ему возможность крепко держать в своих руках бразды правления, с поразительной прозорливостью замечать грозившие ему опасности и устранять их последствия.

За время нахождения у власти, то есть фактически подчинив своему влиянию Людовика XIII, он провел ряд административных реформ, резко усилив централизацию управления, активно боролся с привилегиями знати, к которой сам же и принадлежал, реорганизовал почтовую службу королевства. Он активизировал строительство военно-морского флота, что укрепило положение Франции на море и способствовало колониальной экспансии. Он крепко держал в своих руках двор и французскую столицу. Деспот в политике, но прогрессист в вопросах религии, он покончил с полномасштабной гражданской войной, шедшей по всей стране. В итоге он одержал верх над гугенотами (по словам историка Н.М. Карамзина, Ришелье «сломил их как политическую партию»), но не преследовал их а во внешней политике он даже покровительствовал протестантам, поддерживая лютеран против императора Священной Римской империи и кальвинистов против испанского короля.

Некоторые историки считают, что Ришелье не умел жертвовать второстепенными вопросами в пользу главных, что он был несчастлив в выборе некоторых полководцев и слишком упорен в своей доверчивости к тем, кто обнаруживал к нему преданность. Возможно, это и так, но никто не станет отрицать тот факт, что на поле битвы и в кабинете он заслужил благодарность отечества и внимание потомства.

По сути, он сокрушил остатки феодализма во Франции. Недаром же Н.М. Карамзин называет Ришелье «создателем королевского могущества на последних развалинах феодализма». Конечно, после его смерти феодальное дворянство восстало и прибегло к прежним средствам сопротивления, и регентство Анны Австрийской встретило те же преграды, что и регентство Марии Медичи. Но центральная власть благодаря Ришелье уже была другой, и кардинал Мазарини продолжил начатое им дело.

Безусловно, Ришелье стал основателем национального единства Франции. И тут можно сколько угодно рассуждать о том, что он это сделал исключительно сообразно со своим личным честолюбием и что это и так должно было случиться – в соответствии с естественным ходом событий. Но факт остается фактом: это сделал Ришелье и никто другой.