Читаем Кардинал Ришелье полностью

Кардинал Ришелье

А еще он содействовал развитию французской культуры. По его инициативе, как уже говорилось, прошла реконструкция Сорбонны, а в 1635 году был подготовлен первый королевский эдикт о создании Французской академии, главной целью которой стала разработка французского языка. По его почину и при его поддержке с мая 1631 года начала издаваться упомянутая первая газета «Gazette de France» (она выходила еженедельно по пятницам, и среди ее сотрудников состоял сам король).

Короче говоря, Ришелье был великим человеком, и сделал он очень много. По словам кардинала де Реца, «все его пороки были пороками, с легкостью заслоненными его великой судьбой, поскольку они являлись пороками, которые могут лишь служить орудием великих добродетелей».

В своих «Мемуарах» Франсуа де Ларошфуко пишет о кардинале де Ришелье:

«У него был широкий и проницательный ум, нрав – крутой и трудный; он был щедр и смел в своих замыслах».

Если вспомнить произведения Александра Дюма, то в них кардинал де Ришелье выглядит чуть ли не врагом короля. Конечно же, наш герой им не был и по большому счету именно он сделал для блага французской короны гораздо больше, чем многие из официально провозглашенных монархов. Как видим, и здесь опять имеет место достаточно вольное обращение Дюма с историей, которую он называл гвоздем, на который он вешает свои романы.

Но кардинал был не только героем французского масштаба, он оказал сильнейшее влияние на ход всей европейской истории. Как пишет в своей «Всемирной истории» Оскар Егер, «Ришелье победил всех своих врагов, пользуясь для своих действий в Италии – враждой к испанскому преобладанию, в Германии – религиозными неурядицами, в Испании – стремлением областей к обособлению». Повсюду его идеи торжествовали, ничто не ускользало от его внимания, и все покорялось его воле.

Недаром, посетив в июне 1717 года Сорбонну, Петр I выдал свою задушевную тайну при виде статуи кардинала де Ришелье, с именем которого ассоциировалась слава величайшего государственного деятеля новой Европы. Говорят, обняв со слезами на глазах монумент, взволнованный царь сказал: «Великий человек! Я отдал бы половину моего царства гению, подобному тебе, чтобы он помог мне управлять другой половиной».