Кардиограмма любви

— Леонид Михайлович сказал, что он сейчас спит. А что с ним случилось? — Татьяна не отводит взгляда от Людмилы.

— Ой, я сама не знаю. Он попросил меня выйти пораньше, чтобы обсудить рекламу новой мультиварки. Я ничего не подозревала сначала, а потом он меня схватил и… Я отбивалась как могла, но сами понимаете, что сил у меня немного, к тому же он довольно привлекательный мужчина. На каком-то моменте он вообще перестал соображать и начал называть меня Татьяной. После ссоры со своей женой он вообще какой-то неадекватный стал, — пожимает плечами Людмила.

— Он поссорился с женой? — удивленно поднимает брови Татьяна.

Об их ссоре, после которой произошла авария, не знал ни один человек. Возможно, Сергей рассказал только Леониду Михайловичу, но никак не этим двум женщинам.

Наталья тоже не выказала удивления этой новостью:

— Да, иначе после чего она впрыгнула в машину и понеслась по трассе?

— Ну, может, ей кто-нибудь позвонил и срочно попросил приехать…

— Нет, они поругались. Похоже, что он её приревновал к какому-то мужчине, а Татьяна слишком гордая, чтобы объяснить всё по нормальному, — уверенно сказала Людмила.

Эх, если бы можно было вернуть то время назад…

— То есть это Сергей на вас… извини, на тебя напрыгнул? — Татьяна старается унять бешено стучащее сердце.

— Да, ужас какой-то. Вот они — мужчины настоящего. Нет бы, сначала в ресторан пригласил, потом в театр, а вечером к себе — музыку послушать. Так нет же, с места и в карьер, — хмыкает Людмила.

— И что же ты дальше будешь делать?

— Что за глупый вопрос? Конечно же обреет голову и уйдет в женский монастырь. Там будет рекламировать пост и глубочайшее воздержание, — доносится с дивана. — Пойду-ка я посмотрю, как сработала наша программа.

— Я пока не знаю. Вся в раздумьях. Подождем завтрашнего дня, посмотрим на его реакцию. По кабинетам пока информация не гуляет, так что мне не придется играть роль обесчещенной женщины.

— Так он тебя обесчестил?

— Ну что ты, Светочка. Он только до половины разделся, и в этот момент у него что-то перемкнуло. Так что я осталась раздетой и неудовлетворенной. Прямо как проститутка какая, — улыбается Людмила.

Она словно читает мысли Татьяны. Та в этот момент именно так и думает о начальнице отдела рекламы.

— Татьяна, похоже, что айтишник знает свое дело. У неё ни одной целой фотографии не осталось. Есть названия, но фотографии другие, — сидя за письменным столом, комментирует Андрюша.

Перед походом к Людмиле, они вместе зашли к айтишнику, к смуглому и веселому Жорику Таринову. Татьяна знала, как найти подход к этому завзятому ловеласу. Умело лавируя компьютерными терминами и полунамеками на одиночество, она смогла обворожить парня до такой степени, что тот к концу разговора смотрел на девушку влюбленными глазами. Перед уходом, как бы невзначай, она поинтересовалась постером на стене, где была изображена сцена из любимого фильма Жорика. «Миссия невыполнима».

У Жорика было своеобразное хобби — он моделировал и претворял в жизнь все навороты, которые придумывались сценаристами. Вот за одним наворотом они с Андрюшей и пришли. Жорик мог о фильме распространяться часами, также, как показывать свои придумки и поделки. Но Татьяне нужна всего одна поделка, всего одна программа, та, которая стирает записи с телефонов и флешек. Жорик на это лишь презрительно хмыкнул. У него программа пошла дальше — она могла стирать старые записи, вставлять вместо них другие, а название оставлять прежним. Он тут же скинул её на телефон Татьяны, за что она обещала подумать о свидании. Жорик был счастлив уже этим.

— Какой он, оказывается. Сергей Павлович. А я думала, что он другой, — говорит Татьяна.

— Так ты же первый день на работе, откуда ты могла его знать? — приподнимает бровь Людмила.

Прощупывания продолжаются. Впрочем, если они пытаются узнать больше сейчас, в разговоре, то значит, что прошлое Светланы уже узнали. Так что лучше не скрываться.

— Я знала его по больнице, он всегда был таким предупредительным и спокойным. Так нежно относился к жене…

— Ой, все они такие, пока другая самка, более красивая, не начнет мелькать перед глазами, — убежденно говорит Наталья.

Людмила же улыбается от такого сомнительного комплимента. Татьяна ощущает во рту горечь и виной тому не конфеты, не вкусный чай или хрустящие печенья. Горечь возникает оттого, что работала с этими женщинами и не могла увидеть их настоящей натуры. Горечь, что доверяла им. Какие они настоящие, она увидела только недавно. Они и ещё…

— Спасибо за самку. Теперь буду знать, какой статус поставить в Фейсбуке, — подмигивает Людмила.

Татьяне становится противно от этих лиц, от жеманных улыбок и капризных складочек у рта. Так противно, что чай вместе с конфетами начинает проситься наружу. Андрюша снова присаживается на диван и начинает рисовать круги. Показывает всем своим видом, что пора и честь знать.

— Извините, мне ещё нужно Леониду Михайловичу сбросить почту. Мне так приятно было посидеть в вашей теплой компании, — Татьяна улыбается и поднимается с места.

— Нам тоже, очень приятно. И это, Светлана…