Кареглазая моя (СИ)

— Рай не передумает. Его отца не стало, когда ему было десять лет. Поверь мне, он ни за что не позволит своему ребенку вырасти без отца.

Мы зашли в лифт.

— Но мне кажется, он обдумал не все свои варианты.

— У него нет вариантов. На его месте я бы сделал то же самое.

— Ты бы женился на женщине, которая случайно от тебя забеременела, даже если бы не любил ее?

— Конечно, да. Почему это так тебя удивляет?

— Просто это… старомодный поступок, вот и все.

— Это правильный поступок.

— Я не вполне с этим согласна. Шансы на развод очень высоки, если брак начинается подобным образом.

— В моей семье, если женщина от тебя беременна, ты берешь на себя ответственность.

— А как насчет того, чего хочет Бетани?

— Она хочет выйти замуж за мужчину с деньгами. И ей не слишком важно, за кого именно, если он будет в состоянии ее содержать.

— Ты не можешь этого знать.

— Милая, это все знают. — Джо бросил мрачный взгляд на сад по другую сторону стеклянной стены лифта. — Райан провел большую часть своей жизни, вкалывая без остановки, а когда вдруг решил наконец сделать перерыв и развлечься, то связался с Бетани Уорнер. Тусовщицей. Профессиональной светской львицей. Такая женщина не может случайно забеременеть. Не понимаю, о чем он, черт возьми, думал.

Двери открылись, и мы вновь оказались на первом этаже. Джо взял меня за руку и повел сквозь толпу.

— Что мы делаем?

— Я пытаюсь найти место, где мы могли бы поговорить.

Я побледнела, отлично зная, что именно он хочет обсудить.

— Здесь? Сейчас? Но вокруг люди, никакого уединения!

— Мы могли бы сколько угодно быть наедине, если бы ты ответила на телефон, когда я тебе звонил, — был его насмешливый ответ.

Мы переходили из одной переполненной комнаты в другую, время от времени останавливаясь для кратких бесед. Даже среди этого благородного собрания было очевидно, что Джо — особенный. С его состоянием, происхождением и внешностью весь мир был у его ног. И люди слетались к нему, как мухи на мед. Однако он ловко переключал острый интерес других к своей персоне, поворачивая разговор так, что теперь речь шла о них самих, словно они заслуживали внимания намного больше.

В конце концов мы оказались в комнате с низким потолком с кессонами. Обитые деревянными панелями стены скрывались за книжными полками, на полу лежал толстый персидский ковер. Джо закрыл дверь, и разговоры, смех и музыка исчезли. Едва он повернулся ко мне, как светская маска вежливости спала с его лица. В повисшей тишине мое сердце набрало скорость и зашлось в тяжелом грохочущем ритме.

— Почему ты сказала, что у наших отношений нет шансов? — спросил он.

— Разве это не очевидно?

Джо наградил меня саркастическим взглядом.

— Я мужчина, Эйвери. В отношениях для меня нет ничего очевидного.

Как бы я ни старалась объяснить, я знала, что в результате покажусь беспомощной или исполненной жалости к самой себе. «Я не хочу, чтобы мне было больно. А ты сделаешь мне больно. Я знаю, как это бывает. Тебе нужны секс и веселье, а когда все закончится, ты позабудешь обо мне. Только вот я тебя не забуду, потому что ты разобьешь остатки моего сердца».

— Джо… у нас была замечательная ночь. И я не ждала ничего большего. Но мне… мне нужно нечто другое. — Я замолчала, пытаясь придумать, как ему объяснить.

Глаза Джо расширились, и он выдохнул мое имя. Шагнул мне навстречу, а я, смущенная переменой в его поведении, непроизвольно отступила. Одной рукой Джо обнял меня за талию, а второй обхватил мое лицо.

— Эйвери, дорогая… — в его голосе слышалась легкая хрипотца, нечто волнующее… чувственное… сексуальное. — Если я не дал тебе того, что ты хотела… если я не удовлетворил тебя… тебе нужно было лишь сказать мне об этом.

Глава 9

Осознав, что Джо все не так понял, я произнесла, запинаясь:

— Нет, совсем нет… я не имела в виду…

— Я все для тебя сделаю. — Он погладил мне щеку большим пальцем, а губами легко коснулся моих — с такой эротичной мягкостью, что я задохнулась. — Давай проведем с тобой еще ночь. Можешь просить меня о чем угодно. Все что угодно. Я исполню все, милая… есть столько всего… Ты должна сделать только одно — лечь со мной в постель, а я уж о тебе позабочусь.

Ошеломленная, я попыталась объяснить, что он все неправильно понял, но едва открывала рот, Джо принимался меня целовать, обещая, какое он доставит мне удовольствие и что будет со мной делать. Он был полон раскаяния и так решительно настроен… и к своему стыду, я находила весьма сексуальным пребывание в объятиях большого возбужденного мужчины, который без конца извинялся и меня целовал. И уже становилось неважным обрести свободу. Его рот, мягкий как шелк и страждущий, терзал мои губы, иссушая силы. От безумной химии, возникшей между нами, становилось не просто хорошо — я чувствовала в ней потребность, будто Джо мне нужен был как дыхание, словно мое тело перестанет жить, если я не смогу больше его касаться.