Карельский дневник

Наши разведчики хорошо выполнили свою работу, проверив округу и найдя на онежской дороге позицию, на которой благодаря рельефу местности мы получали большое преимущество. На протяжении нескольких миль дорога тянулась между болотом по одну сторону и морем по другую; в одном месте она проходила между двух больших скал, поросших кустарником и невысокими деревьями. Здесь можно было устроить отличное укрытие для наших пулеметных команд и стрелков. Разведчики доложили о приближении вражеских сил, численность которых они оценили в пятьсот человек, включая кавалерию. Была проведена необходимая подготовка, капитан-лейтенанту Джонстону удалось завести двигатели своего морского охотника, и мы стали ожидать появления нападавших.

Едва ли можно найти человека, который бы считал себя командиром и при этом был бы столь же безрассуден и беспечен, как командующий силами большевиков, наступавших по онежской дороге. Он не выслал вперед ни разведчиков, ни авангардный отряд; вместо этого его силы — примерно тридцать конных бойцов, сразу за которыми толпой шла пехота — медленно тащились по дороге шириной примерно семь футов.

Послав условленный сигнал Джонстону с задней стороны утеса, на котором мы притаились, мы с трудом сдерживались, пока всадники не приблизились к нашей засаде на дистанцию примерно тридцать ярдов. Тогда с обеих сторон открыли огонь пулеметы Льюиса; их тут же поддержали стрелки, среди которых были и женщины. С такого расстояния промахнуться было невозможно.

В результате наступил хаос. Те из всадников, кто уцелел после первого залпа, развернули лошадей на свою же пехоту. Копыта лошадей топтали раненых и сбивали с ног живых. Лошади, оставшиеся без ездоков, усугубили общее замешательство, когда в панике промчались сквозь людей, которые побросали оружие и устремились назад, спасая свои жизни. Однако спастись им было нелегко, так как бежать можно было только по длинной открытой дороге, откуда они только что пришли, а на ней не было ни кустика, который мог бы сгодиться в качестве прикрытия. В довершение ко всему, среди бегущих со смертоносным эффектом падал снаряд за снарядом, которые выпускал Джонстон из своего трехфунтового орудия.

Нам не составило бы труда уничтожить весь вражеский отряд до последнего солдата, но мне казалось, что гораздо лучше будет дать некоторым из них спастись, чтобы их рассказы об этом разгроме заставили большевиков лишний раз подумать, прежде чем организовывать очередное нападение на железную дорогу. Прекрасно зная о любви русских крестьян к преувеличениям, я решил, что это поражение произведет огромный эффект, что позднее и подтвердилось докладами нашей разведки.

Чтобы усилить впечатление от этого разгрома, я послал из Нюхчи по правительственному телеграфу приказ старосте поселка Лугиновского, находившегося от нас в тридцати верстах, чтобы он подготовился к размещению двух британских пехотных батальонов, кавалерийского эскадрона, пулеметной роты и вагонов с припасами, и затребовал у него ордера на постой для 95 офицеров и удобное место с коновязями для лагеря. В России в то время использовали систему телеграфной связи, при которой сообщение, посланное с одной станции на другую, поступало на все аппараты на линии, поэтому мое сообщение могли получить в Онеге, Архангельске и во многих других местах. Видимо, область приема этой телеграммы была неограниченной, и, возможно, она удивила самого Ленина в Кремле, потому что некий незнакомый мне офицер из союзных сил, не отличавшийся ни проницательностью, ни воображением, отправил с другой дальней станции телеграмму генералу Мейнарду с вопросом, где тому удалось достать все эти войска!

Я надеялся, что в Онеге не догадаются о подоплеке этого сообщения. Так оно и вышло: большевики отозвали все свои силы, находившиеся к западу от города, и наши разведчики после этого встречали только маленькие разрозненные отряды.

Оставив в Нюхче сербский гарнизон, разместив наблюдательные посты в каждой деревне до самой Онеги — из лучших разведчиков мы набрали связных, которые быстро доставили бы нам информацию, передавая ее по цепочке, — я решил, что мы выполнили поставленные задачи и что было бессмысленно действовать дальше без подкреплений. Морские охотники не смогли бы оказать нам действенную поддержку, если бы мы решили атаковать саму Онегу, хотя Джонстон думал иначе и был не против предпринять подобную попытку. Тем не менее, два монитора подошли к Онеге и провели тренировочные стрельбы, во время которых враг спрятался в близлежащем лесу, вернувшись в город лишь тогда, когда дым мониторов скрылся за горизонтом.