Карьера мятежника

Уловил движение за спиной у Макса.

Из мрака между статуями выдвинулся мужик с ружьем, и ствол его уперся в голову моего земляка. Я дернулся, потянулся к автомату, который прислонил к лавке, но ощутил холодное металлическое прикосновение к собственному затылку.

— Прости, о славный Надзирающий, но отпустить я тебя не могу, — проговорил жрец. — Вы останетесь с нами.

* * *

Ладно хоть они дали нам поесть, хотя я жевал через силу, без аппетита.

В голове метались тревожные мысли — почему гирваны, такие доселе дружелюбные, вдруг взяли меня в плен? Смог ли Дю-Жхе со своей командой пробраться в селение, чтобы выручить нас, если что?

В любом случае он пока не знает, что с нами произошло.

И когда жрец объявил, что «благостная трапеза окончена», я проговорил, мрачно глядя на него:

— Зачем я вам? Товарищей моих выпустите. И плечо мне надо перевязать.

— Увы, соратники твои, о Надзирающий, будут вынуждены отправиться вместе с тобой, — сокрушенно заявил гирван. — А что до раны твоей телесной, то мы посмотрим ее, конечно. Лекарь же наш к твоим услугам.

Его сородич без единого слова изучил мое плечо, мрачно хмыкнул и сменил повязку. Наложил вроде бы туго, но так, что она не мешала двигаться, и вроде бы даже уменьшала боль.

И после этого нас повели прочь из святилища.

Снаружи оказалось уже темно, на освященной площади перед храмом нас ждала та же «дрезина».

— Куда они нас, ха-ха? — спросил Макс. — И автоматы присвоили, уроды.

И точно, здоровяки-конвойные щеголяли нашим оружием.

— В какой-нибудь главный храм, — ответил я. — Дело такое.

Затарахтел мотор, и наш экипаж, покачиваясь, покатил между домов, и вскоре мы уже взбирались по склону котловины, внутри которой пряталось селение. Исчезли из виду за гребнем его огни, над головой оказалось то же звездное небо, что и вчера — то ли у этой планеты не имелось спутников, то ли мы попали сюда на новолуние.

Насколько я сориентировался, мы отправились дальше на север, прочь от берега моря. Лес надвинулся, в свете фар мелькнули толстые стволы, уходящие вверх, растопыренные ветки.

И тут же началась стрельба.

Едва прозвучал первый выстрел, как я качнулся вбок, здоровым плечом впечатав в борт одного из конвоиров. От неожиданности он пискнул, вторым, судя по удивленному возгласу, занялся сидевший рядом со мной Макс.

— Жреца не трогать! — завопил я.

Все оказалось кончено в две минуты.

Из четверых конвоиров выжили трое, самый быстрый или наименее сообразительный успел даже пальнуть, после чего красотка Зара сломала ему шею.

— Нечестивцы! Нечестивцы! — пыхтел жрец, которого Нара совсем не нежно придавила к земле. — Кто смеет идти против Колеса Воплощений, того ждет гибель мучительная! Неистово-наказующая!

— Кто тут такой болтливый? — донесся из темноты голос Дю-Жхе, и ферини объявился рядом с машиной. — Да, колеса мы пробили, так что придется тащиться пешком. Что делать.

— Да один служитель культа, — буркнул я, выдергивая из чужой руки собственный автомат — настолько привык к его уверенной тяжести, что без оружия ощущаю себя практически голым. — Берем его с собой, чтоб я сдох… Будет заложником. Ну и расскажет. Зачем я им понадобился.

— Нечестивцы! Покарают вас Надзирающие! — продолжал бормотать жрец, пока мы вязали руки ему, а также руки и ноги его помощничкам.

Бросим их в придорожных кустах, днем их кто-нибудь найдет и освободит.

— Я сам Надзирающий, если ты забыл! — рявкнул я, когда гирванский скулеж мне надоел. — И вот я-то покараю в первую очередь тебя! Только выберу сначала — как! Понял? Святой отец, твою мать!

Последнюю фразу я произнес по-русски, а не на общем имперском, так что жрец ее не понял, но интонацию уловил. Он отшатнулся от меня и задрожал так, что его роскошное одеяние заколыхалось, как занавеска на ветру.

— А теперь побежали, — велел я. — А ты — отвечай на вопросы! Иначе больно будет!

Бить связанного — поганое дело, но этот гад заманил нас в ловушку, притворился гостеприимным и добрым, ну пусть теперь и отвечает за свою подлость.

— Ай! — воскликнул жрец, когда я легонько двинул его по уху. — Я буду говорить!

И мы двинулись обратно по дороге, в сторону селения, а потом мимо него, к берегу, туда, где среди утесов укрывался портал, «древние врата».

Метрах в тридцати впереди скользил Дю-Жхе, бесшумный словно тень, видящий во тьме, как сова. Справа, слева и сзади тоже двигались бойцы из охранения, а мы тесной группкой шагали в центре — Макс впереди, потом мы со жрецом едва не под ручку, и сзади двое веша.

И гирван неохотно, но рассказывал мне о своей религии.

Что чистые души, вырвавшиеся из Колеса Воплощений, вполне могут покинуть этот мир, но они выбирают вернуться, снова окунуться в эту юдоль скорбей, чтобы помочь тем, кто еще остался. И что они занимаются разными делами — кто проповедует, несет слово мудрости, кто лечит, кто просто творит маленькие добрые дела, оставаясь незаметным.

Именно их именуют Надзирающими.