Карьера мятежника

— Все целы, — сообщил Дю-Жхе, отвечавший за арьергард, и мгновением позже Ррагат повторил ту же фразу.

Погибших не было, явившиеся из стен бесформенные твари напали и сгинули. Зачем? Что произошло? Что-то они точно сделали с нами, нанесли какой-то урон, но никого не убили и не сожрали.

— Может привал? — предложил Макс.

— Нет, — я помотал головой. — Надо убраться отсюда поскорее. Ну пять минут… ладно.

Сам умыл лицо из фляжки, сделал несколько глотков, и после этого стало полегче. Только вот холодная тяжесть внутри совсем не исчезла, и ощущение угрозы, затаившейся в этих тоннелях, стало только сильнее.

Может быть их забросили как раз из-за таких существ?

Дальше мы шли быстрее, почти бежали, насколько мешали ослабевшие конечности. Стены качались, иногда казалось, что они вспучиваются, и приходилось трясти головой, чтобы отогнать наваждение.

Пару раз сзади начинали стрелять, когда бойцам казалось, что к ним подкрадывается кто-то. Несколько раз мы останавливались, когда кто-то из соратников падал в обморок, и один раз без сознания оказался Ррагат.

Что-то сотворили с нами эти подземелья, что-то странное…

— Надеюсь, тут выход открыт, — пробормотал я, когда мы добрались до нужной лестницы.

Лезть вверх оказалось так тяжело, словно я неожиданно стал весить в два раза больше. Заскрежетал, задвигался давно не использовавшийся механизм, и я подумал, что снаружи нас точно услышат, и может быть встретят.

Но мне было все равно, я готов был отдаться в лапы Табгуна, лишь бы выбраться.

Отвертка выпала из ослабевшей руки и улетела вниз, откуда донесся звучный щелчок и недовольное «Ой».

— Прошу прощения, — выдавил я, и надавил на люк двумя руками.

Сначала показалось, что он вообще не шевелится, но затем пошел, пошел вверх и в сторону. Тяжесть с моих плеч исчезла, и я вздохнул благословенного свежего воздуха без привкуса гнили и сырости, уловил запах листвы, древесины и еще какой-то незнакомый, сладковатый.

Выход из подземелья находился в крохотном помещении без окон, я видел низкую крышу и дверь, в щель над которой пробивался дневной свет. В углу стояла колесная тачка, совершенно обычная, садовая, вдоль стен располагались инструменты, предназначенные для работы с землей.

Похоже мы выбрались в подсобку местных могильщиков.

Дверь оказалась закрыта всего лишь на засов, но выламывать ее я пока не стал. Попытался разглядеть хоть что-то в щель, но увидел только густую листву и торчащие среди зарослей столбики из камня, бурого, алого, черно-синего и темно-зеленого.

Снаружи царила тишина, лишь ветер шумел в кронах да пела вдалеке птица.

— Держи своего зверя, — следом за мной из люка явился Макс с Котиком на плече. — Мохнатый, чего ты такой тяжелый?

— Остальные пусть пока там сидят, — велел я показавшемуся в люке Ррагату, и тот передал команду вниз, и сам забрался к нам.

— Такого ужаса в жизни не переживал, зуб даю, в натуре, — сказал он, стаскивая шлем. — Слышал я сказки о черных трансморфах, что под землей живут, но никогда в них верил.

— А что за черные трансморфы? — тут же заинтересовался Макс.

— Да это же планета была наша, шавванская, пока кайтериты тут не появились. Говорили только, что и до нас тут кто-то жил, но они ото всех спрятались…

Я не сразу понял, отчего перестал слышать голос Ррагата, отчего пропали вообще все звуки. Только потом сообразил, что на переносицу давит изнутри, а голова пульсирует, точно готовое лопнуть сердце.

Кто-то хочет выйти со мной на связь? Гнусные тиззгха?

Но в следующий момент я Юлю не увидел даже, я ее воспринял, ощутил всем телом, сильнее даже, чем в ночи самого страстного секса. Волоски встали дыбом не только на затылке, но и на груди и даже в паху, я содрогнулся от накатившего возбуждения, словно ее бедра прикоснулись к моим, ее губы прижались к моим, и мы стали одним целым, единым и неразрывным.

— Егор… это… ты… меня? — голос ее доносился обрывками, звучал искаженно, но это был голос моей жены.

— Дааа! — закричал я в ответ, понимая, что соратники ничего не услышат.

Мне было невероятно хорошо, экстаз захлестывал меня волнами, но в то же время я боялся. Подозревал, что это какая-то задумка хитрых нелюдей, и даже если нет, то знал, что они в любой момент могут вмешаться в разговор, снова проникнуть в мой мозг и начать пытки во второй раз.

— Мы… хорошо… море… разрешили, — через шум в ушах пробивались только отдельные слова.

Море? Это что, они на берегу? Хотя бы какой-то ориентир…

— Не говорят… подслушала… двести километров… Столица…

До Столицы двести километров? То есть это совсем под боком.

— Я приду за вами! Обязательно! — рявкнул я, изо всех сил стараясь передать Юле эти несколько звуков.

— …пошли дожди… хочется… ждем! — и на этом слове связь оборвалась, так резко, что я вздрогнул и невольно оперся о стену.

Они живы, они в порядке и не так далеко, и все это просто отлично.

* * *

Из сарая с инструментами мы выбрались, когда снаружи основательно стемнело.