Кари Мора

При каждом выходе катера на подобную экскурсию работники станции старались совместить приятное с полезным – воспользовавшись близостью острова, выпустить на свободу вылеченную птицу. Конечно, присутствовал здесь и некий элемент шоу, призванного наглядно проиллюстрировать собравшимся на борту экскурсантам главную задачу станции и привлечь новых благотворителей, одни только взносы которых и позволяли ветеринарному медпункту держаться на плаву. В тот вечер в контейнере-переноске для домашних животных на палубе скрывалась молодая кваква[85]. Переноску накрыли от дневного света полотенцем, чтобы птица не беспокоилась и по возможности сидела смирно.

Еще птенцом-подростком ее выдуло из гнезда во время урагана «Ирма», и в итоге диагноз: серьезный вывих крыла и обезвоживание. Пациенту восстановили водный баланс, вправили крыло, и, судя по успешным подлетам в просторном вольере, кваква была готова вернуться в родную стихию.

Капитан подвел катер к Птичьему острову настолько близко, насколько позволяло мелководье у берега.

Кари вынесла контейнер на корму и поставила его на поручни релингового ограждения.

Присутствующий на борту телевизионщик – популярный ведущий прогнозов погоды – тем временем наговорил на камеру короткий синхрон, посвященный проблемам окружающей среды. Когда он подступил к поручню, Кари подхватила переноску и отодвинулась подальше от объектива телекамеры. Сдернула полотенце, открыла дверцу. Птица сидела внутри, отвернувшись от входа, – всем был виден только ее хвост. Ведущий был явно озадачен.

– Слегка подергайте ее за хвостовые перья – она и развернется, – тихонько посоветовала Кари.

Птенец-переросток еще не избавился от детского пуха. Почувствовав, как кто-то опасливо трогает его за хвост, он моментально развернулся и высунул голову наружу. А увидев кружащих над Птичьим островом сородичей, тут же ракетой взмыл в небо и устремился прямо к ним.

Настроение Кари взмыло на ту же высоту, что и освобожденная кваква, и этот душевный подъем не оставлял ее до тех пор, пока она уже не могла различить, какая из реющих в небе птиц – ее недавний питомец.

Катер начал медленно обходить островок с гнездовьем, готовясь направиться к югу, к месту намеченного фейерверка.

Некоторые пассажиры прихватили с собой бинокли. Один вдруг обратился к капитану, указывая на что-то надкушенным пирожком.

Кари поставила на столик поднос с канапе, и капитан передал ей свой бинокль.

На острове под одним из деревьев висела вверх ногами крупная скопа, запутавшаяся лапами в рыболовной леске. Леску несколько раз намотало на сук, а рядом с несчастной птицей на крючке болталась уже изрядно высохшая рыбина. Скопа слабо похлопывала крыльями. Из разинутого клюва свисал острый черный язык. Огромные когти бессильно хватали воздух.

Пассажиры облепили поручень у борта.

– Ну и когти, охренеть!

– Смотри, рыбу у кого-то украла.

– Ну, больше уже ничего ни у кого не украдет…

– Нельзя тут что-нибудь сделать?

У берега было слишком мелко, чтобы катер мог подойти вплотную. Они находились примерно в пятидесяти ярдах от красноватых мангровых зарослей, окаймляющих остров, – достаточно близко, чтобы различить горы всевозможного мусора, густо усыпающего землю между деревьями.

Имелась у всего этого хлама и положительная сторона – брезгливые любители пикников сюда давно уже даже и не совались. Хоть эти развалы представляли собой серьезную опасность и для обитающих на острове птиц, которые там регулярно застревали или запутывались.

Кари долго смотрела в бинокль на беспомощную скопу – лапы перекручены леской, глаза свирепо закатились, острые крючковатые когти силятся ухватиться за небо. Наверху кружили птицы. Стая ярко-белых ибисов плотным строем шла на снижение, нацеливаясь на кроны деревьев внизу.

При виде замотанной леской птицы у Кари перехватило дыхание. Связана!

И те ребята тоже стояли в воде связанные. Могли только прижаться друг у другу головами, поскольку руки у них были связаны за спиной. Могли только посильней прижаться друг к другу головами, когда щелкнули предохранители и вразнобой ударили автоматы. А потом медленно уплыли вниз по течению, переворачиваясь в воде, а кровь тянулась за ними в водоворотах, словно извивающийся багровый шлейф.

– Я заберу ее, – сказала она капитану. – Если вы немного тут подождете, я ее заберу.

Тот бросил взгляд на часы.

– Мы не успеем на фейерверк. Может, кто-нибудь со станции подхватит тебя потом на моторке?

– Нету сейчас никого на станции, – ответила Кари. – Завтра только придут.