Кари Мора

Лежа на боку на голом металле, она понемногу разогревала мускулы, насколько позволяли впившиеся в руки и ноги пластиковые хомуты.

Приглядывая за прозрачным люком, перекатилась на бок, попробовала сесть, упираясь спиной в край одной из коек. Долго возилась, растягивая напряженные сухожилия и прижимая согнутые ноги к груди, и наконец, с пятой попытки, все-таки продела сначала лодыжки, а потом и колени через связанные руки. Теперь они оказались спереди. Она заметила, что четыре пластиковые стяжки на запястьях – точно такие же, что и на ногах. Такие же толстые. Их свободные концы торчали далеко в стороны.

Связанные дети, стоящие в воде. Из-за спин у них торчат длинные концы пластиковых стяжек. Они прижимаются головами друг к другу. Грохот выстрелов.

При этом воспоминании Кари словно накрыло горячей волной. И эта волна принесла с собой не только гнев – она принесла энергию.

Как освободиться от этих хомутов? Задача крайне непростая. Можно порвать одну или даже две обычные стяжки, резко, ударом, опустив поднятые руки, чтобы локти разошлись по бокам от костей таза – предплечья в данном случае работают как рычаги с большим выигрышем в силе, – но не такие толстенные и не когда их целых четыре. Можно еще ослабить замки, вставив под язычок трещотки какой-нибудь подходящий клинышек. До стяжек на руках ей было не достать, но таким способом вполне можно попробовать вскрыть те, которыми связаны ноги. Крест Святого Петра со спрятанным в нем кинжальчиком под кулачный хват, обычно висящий на шее, бесследно пропал. Кари оглядела каюту – ну хоть какой-нибудь инструмент, хотя бы шпилька для волос, хоть что-нибудь!

Извернувшись назад, она осмотрела пол между сходящимися к носу катера койками – может, действительно шпильку кто-нибудь обронил. Ничегошеньки. Туалетная кабинка с душем и прокачным морским унитазом, зеркало, шкафчик… Весы на полу. Заглянула под койки, прощупала пол. Ничего, кроме пары вонючих палубных туфель-топсайдеров. Где бы взять что-нибудь плоское, узенькое, металлическое, чтобы поддеть защелку? Кинжальчик неизвестно где. Карманы вывернуты, висят наружу. Ее явно тщательно обыскали. Кожу на груди жгло – похоже, что там здоровенная ссадина. Словно кто-то потерся небритым подбородком… Бр-р!

«Плоское и металлическое? ЯЗЫЧОК ЗАСТЕЖКИ-МОЛНИИ У ТЕБЯ НА ДЖИНСАХ!»

Кари кое-как расстегнула джинсы. Стала потихоньку-помаленьку стягивать их вниз по ногам – очень мешали хомуты и на руках, и на лодыжках. Попыталась было просунуть язычок молнии в замок одной из стяжек на руках, но без помощи пальцев ничего не получалось – свободно болтающийся язычок все время срывался, соскакивал с пластикового кубика. Ладно, попробуем на ногах. Две ножные стяжки были затянуты спереди. Крепко ухватив язычок кончиками пальцев, Кари вставила его в замочек верхней стяжки. Нет. Нет. Выскакивает, сволочь! Нет. Нет. Нет. Да! Защелка подалась, длинный свободный хвост хомута выскользнул из замка и, разогнувшись, упал на пол. Она сразу же затолкала его под койку, чтобы не бросался в глаза.

Потерла красную полоску на ноге, оставленную впившейся в нее пластиковой лентой, и принялась за следующую стяжку. Эта оказалась поупрямей – сдалась только на двенадцатой попытке. Замки оставшихся располагались сзади. С одной из них, очень туго затянутой, пришлось возиться на ощупь. Ушло на это добрых десять минут, в течение которых под корпусом катера вместе с водой неумолимо убегали назад время и расстояние. Вторая оказалась посвободнее, и ее удалось провернуть вокруг ног – с ней Кари справилась всего за три попытки.

Но как же все-таки подступиться к тем, что на руках? Без помощи пальцев с крошечным язычком от молнии никак не справиться. Он лишь бессильно тыкался в пластиковый кубик замка, все время соскакивая с него.

Сидя на полу, Кари привалилась головой к краю койки. Вдруг – чьи-то шаги за дверью каюты.

Раз ноги свободны, можно драться даже со связанными руками. Спрятать ноги под койку, притвориться спящей? Нет, драться!

Тем более что в душевой кабинке есть тяжелые весы.

Кари поднялась на ноги – спокойней, спокойней! – и связанными руками воздела весы высоко над головой. Едва только на пороге каюты показался Матео, как она с такой силой врезала ему ногой по яйцам, что он едва не оторвался от пола. Еще один пинок в солнечное сплетение прервал готовый сорваться с его губ крик, Матео согнулся пополам, и в ту же секунду на затылок ему со всей силы обрушились тяжеленные весы. Он рухнул на металлический пол лицом вниз. Повернув свое орудие боком, Кари дважды врезала ему по черепу углом весов. Второй удар прозвучал уже скорее как шлепок, словно угодил во что-то мягкое. Остро запахло мочой, под неподвижным Матео стала быстро расплываться бесформенная лужа.