Карибская сага

– Здравствуйте, Иван Георгиевич, – откликнулся Ник. – Мы же сейчас поедем на Крестовский остров, к нашим?

– Отставить разговоры! Садитесь в автомобиль, капитан! – грубо прикрикнул всегда обычно вежливый Бессонов.

Ну, что же, начинались вполне ожидаемые сюрпризы…

В «воронке» его крепко стиснули с двух сторон крепкие подчинённые Бессонова.

– Без глупостей, капитан. Если что – будем стрелять на поражение, – злым шёпотом предупредил один из них.

Через три часа они приехали на станцию Мга, к запасному пути, на котором стоял свежевыкрашенный пассажирский вагон с зарешёченными окнами.

В сопровождении двух своих телохранителей, вежливо поддерживающих его под локти, Ник выбрался из машины.

– Я не прощаюсь с вами, капитан Иванов, – негромко сказал Бессонов. – Может быть, ещё увидимся, может, ещё поработаем вместе…. Проходите в вагон!

Поздним вечером следующего дня поезд, наконец-таки, остановился.

Вагон Ника, судя по всему, последний в составе, тут же отцепили и быстро оттащили куда-то…

Всю дорогу Ник не перебросился со своими охранниками и парой слов, занавески на окнах были плотно-плотно зашторены, но, не смотря на это, он точно знал, что его привезли в Москву. Куда же ещё?

В вагоне просидели ещё несколько часов, видимо, дожидались полной темноты. Потом на руки Ника надели наручники, на глаза – плотную повязку, вывели из вагона, посадили на заднее сиденье автомобиля, стиснули по бокам, повезли…

Просторная комната, белый сводчатый потолок, люстра на три рожка, письменный стол, плотно заваленный различными документами, стеллажи с книгами и толстыми картонными папками.

Ника усадили в старинное тяжёлое кресло, сняли наручники, и тут же каждую из рук приковали специальными браслетами к толстым налокотникам кресла. Потом все вышли, оставив его в одиночестве.

Время ползло – словно медлительная улитка по летней виноградной лозе.

Час, другой, третий…

Он достаточно хорошо умел контролировать время и без всяких часов, но навалилась усталость, время скомкалось в один неровный комок, Ник задремал…

Он проснулся от глухого нервного покашливания.

Открыл глаза, огляделся по сторонам и замер в своём кресле, непроизвольно пытаясь вытянутся в струнку: из приоткрытых дверей на него внимательно и недоверчиво смотрел Сталин.

«Вождь всех народов», разглядывая Ника, склонил свою седеющую голову набок и тут же стал похож на старого хитрого воробья, задумавшего стащить с обеденного стола хлебную корку.

Через некоторое время Сталин недовольно поморщился, словно раскусив незрелую ягоду крыжовника, и исчез, неслышно прикрыв за собой дверь.

«Что бы это значило?» – недоумевал Ник. – «Может, это мне просто привиделось?».

Ещё через десять-двенадцать минут дверь, чуть скрипнув, отворилась снова, и в комнату вошёл новый посетитель.

Крупный, чуть сутулый мужчина с красивым породистым лицом вальяжного и сытого барина. Глаза вошедшего, впрочем, явно выбивались из этого образа: живые, блестящие, с лукавой искоркой.

– Здравствуйте, Вольф Григорьевич, – поздоровался Ник подчёркнуто спокойным тоном.

– И вам не болеть, товарищ Иванов, – улыбнулся вошедший. – Следовательно, в вашем две тысячи седьмом году ещё помнят о моей скромной персоне? Я по-настоящему польщён…. Где-то уже видели мою фотографию?

– В Интернете, – хмыкнул Ник. – Это такая информационная система, которая…

– Не продолжайте, я в курсе, – нетерпеливо махнул рукой Мессинг. – Давайте лучше поговорим о деле…. Это хорошо, что вы решили вернуться в Россию. Иначе шансов выжить у вас совсем бы не осталось: сотни, если не тысячи лучших агентов были бы незамедлительно брошены на ваши поиски. Причём, с одним приказом: «Найти и уничтожить!»…. Если не секрет, почему вы решили, всё-таки, вернуться? Ведь знали же, что все, причастные к операции «Зверёныш», могут быть ликвидированы?

– Знал, – сознался Ник.

– Так почему же вернулись? Только отвечайте честно, без увёрток и выкрутасов.

Ник на минуту задумался.

– Честно? Да, наверное, просто с вами хотелось поговорить подробно, задать несколько вопросов…

Мессинг опять улыбнулся:

– Что же, поговорим. Но немного попозже. Сперва решим все насущные вопросы. Мне было очень непросто уговорить Иосифа Виссарионыча, но уговорил: все бойцы группы «Азимут», те, которые живы на сегодняшний день, не будут подвергнуты никаким репрессиям. Мало того, группа будет работать и дальше, плюсом – награды, звания, льготы…. Удивлены?

– Нет, не очень, ведь скоро начнётся Война.