Карибская тайна

— У нас два кубинца и один пуэрториканец.

— Его зовут Энрико. Он сообщил нам, что ваша жена вышла из помещения ресторана в кухню, а оттуда — в сад, и что в руке у нее был нож.

Тим молча смотрел на него, потом спросил:

— Молли, с ножом? Но зачем ей нож? Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Я говорю о том времени, когда люди начали собираться в ресторане. Предполагаю, что это было около двадцати часов тридцати минут. Вы в это время были там и разговаривали с метрдотелем Фернандо. Так это было?

— Да, — Тим пытался вспомнить, — да, именно так, я помню.

— А ваша жена вошла с террасы?

— Да, она всегда проверяла, правильно ли накрыты столы. Официанты всегда что-нибудь напутают: положат не те вилки или лишние ножи. Наверное, так и было. У нее в руке вполне мог быть запасной или лишний нож или вилка, или ложка.

— Когда она подошла к вам, вы о чем-нибудь говорили?

— Да, мы перекинулись парой слов.

— Что она сказала, вы не помните?

— Мне кажется, что я спросил, с кем она разговаривала. Я слышал ее голос.

— И с кем же она говорила?

— С Грегом Дизоном.

— Да, он тоже это утверждает.

Тим продолжал:

— Я понял, что он к ней приставал. Он имеет такие привычки. Меня это рассердило, и я хотел вмешаться, но Молли рассмеялась и сказала, что сама с ним справится. Молли прекрасно умеет выходить из подобных ситуаций, она умная девочка. Это не всегда легко, вы понимаете. Мы не можем ссориться со своими гостями, а Молли, при ее красоте и привлекательности, часто приходится сталкиваться с этим. А Грег Дизон не может не приложить руки к любой хорошенькой женщине.

— Вы думаете, у них произошла ссора?

— Нет, не думаю. Я думаю, как я уже говорил, что она сумела все обратить в шутку.

— Вы не можете сказать точно, был у нее в руках нож или нет?

— Не помню… Я уверен, что нет. Я совершенно уверен — нет.

— Но вы же только что сказали…

— Понимаете, я имел в виду, что и в зале ресторана, и в кухне она могла взять в руки нож. Но я прекрасно помню, что когда она подошла ко мне, у нее в руках ничего не было. Ничего! Понимаете!

— Понимаю, — ответил Вестон. Тим посмотрел на него, огорченный.

— Почему вы к этому привязались? Что сказал этот идиот Энрико или Мануэль? Который из них?

— Он сказал, что ваша жена вошла в кухню, что она выглядела очень взволнованной и что в руках у нее был нож.

— Он все преувеличивает.

— Разговаривали ли вы со своей женой потом, в течение ужина?

— Нет, не думаю. Понимаете, я был очень занят.

— Была ваша жена в зале во время ужина?

— Я… Да, конечно. Мы всегда ходим между столиками и смотрим за тем, чтобы все было в порядке.

— Вы говорили с ней?

— Нет, не думаю. Мы в то время очень заняты. Мы не обращаем внимания на то, что делает другой, и для разговоров времени тоже нет.

— Таким образом, вы не помните, говорили ли вы с ней до тех пор, пока она не поднялась по ступеням через три часа после того, как нашла убитую Викторию.

— Для нее это было ужасное потрясение.

— Я понимаю. Ужасные впечатления. Почему она пошла по этой тропе к пляжу?

— После того, как напряжение во время ужина спадает, она часто выходила погулять. Ей хотелось немного отдохнуть от гостей и глотнуть свежего воздуха.

— Когда она вернулась, вы разговаривали с миссис Хиллингтон?

— Да, все остальные пошли спать.

— О чем вы говорили с миссис Хиллингтон?

— Ни о чем особенном. Почему вы спрашиваете? Что она вам рассказала?

— Пока она нам ничего не рассказала. Мы с ней еще не говорили.

— Мы говорили о том и о сем. О Молли, о том, как трудно управлять этим отелем… Так, пустяки.

— А потом ваша жена поднялась по ступенькам и сообщила, что произошло?

— Да.

— У нее на руках была кровь?

— Ну, конечно, была! Она пыталась поднять девушку, не понимая, что случилось. Конечно, руки у нее были в крови. Но что вы хотите сказать? На что вы намекаете?

— Успокойтесь, пожалуйста, — сказал Давентри. — Я понимаю, как вам тяжело. Но мы должны точно выяснить факты. Я слышал, что ваша жена последнее время была не совсем здорова?

— Ерунда. Она — в полном порядке, все нормально. Смерть майора Пальгрейва выбила ее из колеи. Это естественно. У нее чувствительная натура.

— Нам бы хотелось задать ей несколько вопросов, как только она немного оправится, — сказал Вестон.

— Сейчас это невозможно! Доктор дал ей успокоительное и сказал, чтобы ее не тревожили. Я не позволю ее будить, слышите!

— Мы не будем ее будить. Но нам нужно все выяснить, нам нужны факты. Но как только доктор нам разрешит, мы должны ее видеть. — Его голос был мягкий, спокойный, но настойчивый.

Тим посмотрел на него, открыл рот, но ничего не сказал.

Эвелин Хиллингтон, как обычно выдержанная и спокойная, села на предложенный ей стул. Она обдумывала задаваемые ей вопросы, отвечала не сразу. Ее темные умные глаза внимательно смотрели на Вестона.

— Да, — сказала она, — я разговаривала с мистером Кендалом на террасе, когда его жена поднялась по ступеням и сообщила нам об убийстве.

— Вашего мужа при этом не было?

— Нет, он ушел спать.

— Вы специально хотели поговорить с мистером Кендалом, по особой причине?

Эвелин подняла свои красивые брови — это был явный намек. Спокойно она сказала: