Карибы

Итогом расследование стало выявление грандиозного заговора, в который оказалась вовлечена чуть ли не вся без исключения городская элита Новгорода и Пскова, в лице приказной администрации, управляющей Новгородской и Псковской землями, социальные верхи населения, во главе с архиепископом и его окружения, верхушкой бояр и толстосумов обеих городов. В декабре, после окончания расследования и проведения суда, из Новгорода и Пскова, потянулись обозы ссыльных. Основной поток, почти пять тысяч высланных, начавшись в воротах обоих городов обрывался в Архангеломихайловске. Малый поток, чуть более полутора тысяч ссыльных, выйдя из родных стен, растворялся в степях Уральского уезда. Всего было выслано полсотни дьяков и приказных с женами и детьми, свыше трех сотен помещиков с домочадцами и малым числом слуг, и порядка двухсот купцов с семьями и прислужниками. Да простых людей с чадами, из псковского и новгородского посадов, которых посчитали неблагонадежными, числом в четыре с половиной тысячи душ. Этой высылкой Москва окончательно очистила Псков и Новгород от местных боярских родов и большинства купеческих фамилий, даже из числа «московских» переселенцев во времена деде ныне здравствующего монарха. Да и сильно убавила численность антимосковско настроенного простого посадского населения обоих городов.

И опять светские отделались легче, чем церковные служители. Митрополит Макарий, которому монарх снова передал права судить замешанных в заговоре монахов и священников, поступил с ними таким же образом, как и с их предшественниками, из числа заговорщиков князя Старицкого. Осудив их церковным судом, по приговору которого все они были отправлены в дальние монастыри на строгое покаяние.

Однако суды в Новгороде и Пскове осудили только рядовых участников заговора. Лидеров заговорщиков из числа мирян в цепях доставили в Москву, где они уже в январе следующего года были осуждены Боярской думой, на смерть, которую государь снова заменил каторгой для них и ссылкой для их семей, в места отбывания каторги главами семей.

* * *

Пока царские сыскари вели своё расследования, в Новгородскую землю и в сам город пришел голод. Неурожай в течении пары лет, взвинтил цены на продукты питания до небес, только хлеб подорожал в десять раз. И бедняки оказались на грани голодной смерти… В который уже раз государю пришлось открывать свои амбары и наделять нуждающихся хлебом и крупой. При этом в ходе обысков в монастырях, в боярских усадьбах, их городских термах и домах купцов, находили большое количества зерна, которого хватило бы для прокормления всего населения Новгородской земли, как минимум до новин. Однако толстосумы и святоши предпочитали сокрыт хлеб, подняв на него цену и получить более высокую прибыл. Естественно зерно реквизировали и пустили, от имени царя, в оборот, раздав голодающим, не скрывая откуда у монарха взялся этот хлеб. А сокрытие хлеба, добавило ещё один пункт к обвинению тем, у кого нашлись эти запасы зерна.

* * *

В этот год, в связи с новгородскими и псковскими событиями, как то не заметно прошла новость о пресечении карантином очередной эпидемии чумы, опять затащенной в Россию из Европы. Но на этот раз, кроме команды чумного парусника, пострадала и одна из рыбачьих деревень в окрестностях Ладоги, у которой бросило якорь зачумленное судно. Благо, что карантинные служащие из Ладоги вовремя спохватились и успели блокировать и деревушку и судно. Из команды не выжил ни кто, из жителей деревеньки, находящихся дома, на момент прибытия чумной «посудины» в их поселения, остались живы трое. Уже через месяц на месте деревенских построек остался один пепел, даже головешки в основном сгорели, от судна так же мало что осталось, немного обгоревшего киля, лежащего на берегу.

Одним из последствий этой эпопеи, стало формирование в Петрограде из числа выпускников университетского медицинского факультета этого года, отряда и отправки его на Северо-Запад страны с запасом стрептомицина, шприцов и игл. Выехавшие в начале сентября из Петрограда, десяток только что выпущенных из альма матерь врачей, под руководством своего более опытного коллеги, с запасами медикаментов и оборудования, уже к середине октября были в Новгороде. В котором и обосновались, став основой постоянно действующего Северо-Западного противоэпидемического отряда Лекарского приказа Русского царства.

* * *

Пока внимания Руси было приковано к Новгороду и Пскову в Москву без излишний помпы в начале июля прибыло Великое посольство царства Тартарского. Остановившееся по приезду в столицу в съемной усадьбе. Посольство хотя и называлось Великим, но его численность не превышала и полсотни человек. И уже на второй день после въезда посольства в Москву, по златоглавой поползли слухи, что прибывшие послы приехали просить монарха от имени бояр со дворянами и остальных тягловых сословий о принятии всего царства под его государеву руку. Они даже согласны сменить веру, креститься в православие.