Карибы

Но несмотря на все усилия, ничто не могло удержать натиск кошмарного бедствия, и меньше чем за месяц сотня колонистов и тысячи коренных жителей пали жертвами болезни, так и не найдя способа с ней бороться или даже выяснить ее происхождение.

Однажды жарким утром бывшая виконтесса де Тегисе возвращалась от Луиса де Торреса, усталая и подавленная жутким зрелищем, на котором ей довелось присутствовать — сожжением трупов на площади Оружия — и обнаружила скорчившегося около свинарника хромого Бонифасио. Когда она наклонилась, решив, что он тоже заболел, то удивилась тому, с какой легкостью паренек очнулся от глубокого сна.

— За меня не волнуйтесь, сеньора, — улыбнулся Бонифасио со сбивающей с толку естественностью. — Со мной ничего не случится. Я уже этим болел, на меня эта болезнь не действует.

— Ты что, знаешь эту болезнь? — удивилась Ингрид.

Хромой убежденно кивнул.

— Вчера вечером я кормил свиней и тут же ее вспомнил. Я был совсем мальцом, когда на Гомере разразилась похожая эпидемия, хотя она и не привела к таким ужасным последствиям, как эта. Но я уверен, что симптомы те же. Мы называли ее свиной болезнью.

— Свиная болезнь? — недоверчиво повторила донья Мариана. — Что еще за глупость?

— Никакая это не глупость, сеньора. Один из моих кузенов умер по этой причине. Это нечто вроде гриппа, который поражает свиней, живущих во влажном климате, потому-то моей отец всегда и повторял, что свиньи должны спать в сухости... Эти свиньи выглядят чистыми и здоровыми, но те, что убежали из Изабеллы и сейчас бродят по мангровым болотам с другой стороны города — нет. От них-то болезнь и идет.

— Ты уверен?

Хромой пожал плечами и развел руками.

— Как я могу быть уверен? Я же не лекарь, даже читать и писать умею с трудом, а тогда мне было всего шесть лет, в этом возрасте воспоминания спутанные. Но я провел здесь всю ночь, размышляя, и пришел к выводу, что свиная болезнь — самая логичная причина эпидемии.

— Звучит нелепо.

— Может и так, но в чем я точно уверен, так это в том, что если поймаю одну из тех свиней и изучу ее рыло, то смогу судить лучше.

Остаток дня они провели, гоняясь за свиньями вместе с Алонсо де Охедой и еще тремя добровольцами — по густым зарослям и непролазной грязи мангровых лесов, покрывающим всю западную часть острова, пока, наконец, хромой канарец не исхитрился нанести молодой самке ловкий удар по спине, сбив ее с ног, после чего смог тщательно осмотреть животное, ни на минуту не прекращающее визжать и извиваться.

— Посмотрите на слизь, что течет у нее из носа, — обратился он к капитану Охеде, указывая палкой на свинью. — А какие мутные у нее глаза... Она больна, никаких сомнений... Очень, очень больна!

Охеда молча осмотрел свинью и, немного поразмыслив, решил доложить о результате адмиралу. Тот принял его с понятной враждебностью человека, испытывающего определенную ревность к несомненному влиянию капитана на горожан.

— Бред! — надменно заявил он. — Хотете заставить меня поверить, будто бы этот неграмотный парень лучше разбирается в медицине, чем сам доктор Альварес Чанка? Полный бред!

— Мальчик уверен, ведь он испытал болезнь на собственной шкуре.

— Мальчишка лишь хочет прославиться, — сурово заметил адмирал. — Никто и никогда не слышал о нелепой «свиной болезни», и никто в здравом уме не станет считать, что простой грипп может уничтожить тысячи людей. Это наверняка местное заболевание, к коему мы непривычны.

— Но если эта болезнь родилась здесь, то почему местные жители утверждают, что раньше о ней ничего не знали?

— Потому что они вечно врут. Все кругом врут, неужели вы до сих пор этого не поняли? — он сделал красноречивый жест, давая понять, что аудиенция окончена. — Возвращайтесь к своим обязанностям, и помните, что я не желаю больше слышать ни единого слова об этом неприятном деле. Это приказ! Вам ясно?

— Совершенно ясно, ваше превосходительство.

Капитан Алонсо де Охеда был, прежде всего, солдатом, а для настоящего солдата на первом месте — дисциплина, так что он действительно постарался забыть об этом «неприятном деле о свиной болезни», и посоветовал сделать то же самое донье Мариане Монтенегро и хромому Бонифасио.

— Вице-король очень упрям, но, что ни говори, а командует здесь он, — безнадежно пожал плечами он. — В конце концов, — добавил он, — какая разница, свиньи здесь виноваты или что-то еще, если мы все равно не можем найти средство остановить эпидемию. Какое имеет значение, почему она началась, если на результат это все равно не влияет?

Увы, в этом вопросе, как и во многих других, которые ему пришлось решать на протяжении богатой событиями жизни, храбрый и мужественный капитан Охеда оказался неправ, поскольку вспышка «гриппа» или «свиного гриппа» разгорелась в страшную эпидемию, за считанные дни опустошившую остров Гаити. Если бы не эта эпидемия, возможно, никогда не возникло бы печально известной легенды о геноциде индейцев.