Карл Бруннер

В зале было человек тридцать. Дамы и мужчины. Точно модные куклы в витрине у Тица[5]. Черные смокинги и мундиры. А сколько всяких крестов и звезд сверкало на мундирах и в петлицах! Все тихо сидели и слушали музыку. Фрейлен Лизбет бесшумно катила стеклянный столик на колесиках и, улыбаясь, угощала малиновым мороженым.

За фрейлен Лизбет шел господин Иоганн и обносил гостей шампанским в высоких бокалах с соломинками.

— Начинай с госпожи баронессы в зимнем саду, — шепнул он мимоходом Карлуше.

Карлуша глубоко вздохнул и решился, наконец, пересечь большой зал. Точно переплыть широкое озеро.

Все на него смотрели. Фрейлен Лизбет приказала ему улыбаться. У него, видите ли, образуются на щеках какие-то ямочки, а госпоже баронессе это очень нравится. Но улыбка не получалась. Его ноги дрожали, он боялся споткнуться, а зажженная свеча на подносе подозрительно колыхалась.

Наконец, он очутился в зимнем саду. Под зубчатой пальмой, на желтой шелковой софе сидела «канарейка». Она сидела развалясь, закинув ногу за ногу. В руках — бокал шампанского, во рту — соломинка. Баронесса мечтательно смотрела в потолок.

«Еще немного, и она растает совсем», подумал Карлуша.

Рядом с ней сидел бледный, сухопарый молодой военный.

Он очень мало говорил.

«Канарейка» же болтала, как всегда.

— Слышите, как льется могучая мелодия? — шептала она. — Это трагедия одинокой души. — И она потянула через соломинку шампанское.

Молодой человек взял папиросу. Карлуша безмолвно выжидал, не захочет ли и баронесса взять папиросу. Но она схватила руку молодого человека, не сводя с потолка глаз, и прошептала:

— Я слышу шум вечности!

Молодой человек, прикуривая от горящей свечи, мигнул Карлуше: «Проходи».

Карл переходил от одной группы к другой. Гости сидели за маленькими столиками и в оконных нишах, ели мороженое, пили шампанское и слушали музыку. По стенам висели портреты старых князей и баронов вперемежку со старинным оружием.

Возле одной ниши, на бронзовом столике, стояли три гранатные гильзы. Господин Иоганн рассказывал однажды, что это настоящие гранатные гильзы военного времени. Барон был на войне в чине генерала и сам привез их с фронта. Гранатные гильзы служили теперь вазами. В них стояли чудесные чайные розы.

Какой-то толстый генерал, с множеством орденов, склонился над столиком, нюхая цветы. Он всунул свое обрюзгшее красное лицо в самую гущу роз и, глубоко вдыхая их аромат, зажмурился от удовольствия. При этом он обеими руками нежно обхватил гранату.

Куда же девался господин барон? Карлуша весь вечер его не видел. Но он был дома. Карлуша ощущал его присутствие. Он отправился с подносом в курительную, хотя не всех еще успел обойти в зале. Может быть, барон там?

В курительной Карлуша бывал редко. Ему там нечего было делать, и без особой надобности он туда и не заходил. В этой комнате было как-то жутко. Стены были выложены темным деревом, а в окна вставлены раскрашенные стекла. От этого в комнате всегда был полумрак. Посредине стоял большой круглый стол черного дерева, вокруг него огромные черные резные кресла. Вдоль стен также резные скамьи. У одной стены стояли открытые шкафы с курительными трубками. Там были трубки с короткими и длинными мундштуками. Некоторые из них были до того прокурены, что стали черными, как смола.

Над столом с потолка свисал огромный рог, размером не меньше самого Карлуши. Он был разукрашен серебром, а внутри Горели электрические лампы. Этот рог служил люстрой. Но света от него было мало.

На другой стене висели шкуры зверей, которых барон убил на охоте в Африке и в Азии. Господин Иоганн рассказывал, что барон служил когда-то офицером в немецкой Восточной Африке и был знаменитым охотником.

Карлуша боялся убитых хищников. Здесь были собраны самые страшные хищные звери, которые только существуют в природе: тигр, пантера, леопард, ягуар, волк, дикая кошка, медведь, даже львица. Они висели на стене вниз головой, с растопыренными лапами. Их пасти были раскрыты. Они скалили огромные белые зубы. Стеклянные глаза мерцали, как живые. Казалось, что они готовы схватить каждого, кто проходит мимо. Когда Карлуша иногда заглядывал в эту комнату, ему чудилось безмолвное рычание.

Карлуша ни за что не остался бы в курительной наедине с ними.

В этот вечер в комнате было много народа. (Но господина барона и здесь не было. Карлуша это сразу заметил. Где бы он мог быть?) Все сидели вокруг большого круглого стола. Только один из гостей, мужчина лет сорока, какой-то важный начальник, сидел у стены, рядом с тигровой головой.

Посреди черного стола стоял огромный графин с коньяком, перед каждым гостем стоял стакан и маленькая тарелка с сыром и соленым миндалем. Все курили. В воздухе плавал плотный белый дым, и то одно, то другое лицо скрывалось, как за облаком.

В комнате было тихо. Из большого салона доносилась музыка. Все молча и напряженно смотрели на одного из гостей — офицера охранного отряда, который в этот момент опрокинул в рот стакан коньяку.