Карл Маркс. Любовь и Капитал. Биография личной жизни

Теперь они могли вернуться в Англию триумфаторами — у них было реальное доказательство того, какого прогресса добилось рабочее — и социалистическое — движение в Америке.

Проводы им устроили теплые, хотя многих в ОРП раздражали непрошеные советы Эвелинга, как лучше воспользоваться растущей мощью рабочего класса в политической жизни США. Эвелинг предложил ОРП, состоящей преимущественно из немцев (по некоторым данным, партия насчитывала около 3 тысяч членов), объединиться с крупными и более мощными профсоюзными организациями, в том числе с профсоюзами чернорабочих — белых и черных, — назвав новую организацию «Рыцари труда». Он утверждал, что это единственный способ для движения добиться успеха в Америке.

Энгельс говорил, что хотя немцы достаточно хорошо понимали теорию социализма, за два десятилетия они не сделали никаких попыток удовлетворить информационный голод американцев, отчаянно нуждавшихся в совете {57}. Совет Эвелинга, хотя и был простым повторением слов Энгельса, глубоко возмутил членов партии, во-первых, из-за личности советчика (ветераны немецкого социалистического движения считали Эвелинга выскочкой), во-вторых, из-за неявной, но все равно неуместной критики партии. С этого момента Эвелинг стал врагом. Он сам был в этом виноват и представлял собой легкую мишень, однако пока они с Тусси еще не догадывались об этом и потому были обескуражены той яростью, с какой на них неожиданно обрушились критики со стороны недавних друзей.

В январе Тусси вернулась в Лондон, навстречу хорошим новостям, что английское издание первого тома «Капитала» опубликовано, а продажи немецкого издания первого и второго томов неуклонно растут {58}. Они, без всякого сомнения, стали бестселлерами; это свидетельствовало о переломном моменте и о том, что интерес к наследию Маркса наконец-то тоже стал расти.

Однако чувство гордости по этому поводу, а также радость от удачной поездки по Америке быстро сошли на нет, когда они с Эвелингом оказались дома. Эвелингу передали экземпляр «Нью-Йорк Геральд», в которой была напечатана статья о требовании американских социалистов объяснить непомерные расходы Эвелинга во время турне по Штатам {59}. Газета откровенно злорадствовала над скандалом, назвав Эвелинга «апостолом недоплаченного труда» и интересуясь гигантской суммой в 1600 долларов, которую он истратил непонятно на что {60}. В статье говорилось, что в то время, как машинисты, плотники и чернорабочие получают не больше 2 долларов в день, Эвелинг за день потратил 25 долларов — на цветы, 50 — на сигареты, 42 — на вино в ресторане отеля и 100 долларов на театр {61}.

Эта история была подхвачена другими газетами, среди них «Ивинг Стандарт», которая издевательски писала: «Социалисты Нью-Йорка решили больше никогда не импортировать профессиональных агитаторов из изнеженных монархий Европы, поскольку это роскошь обошлась им слишком дорого. Разумеется, произвести впечатление на людей, швыряя деньги направо и налево — прием не новый, но социалисты Нью-Йорка, больше не хотят выписывать агитаторов, которые учат исключительно расточительности» {62}.

Возможно, СРП и не стала бы выступать с публичными обвинениями, но их спровоцировал сам Эвелинг, затеяв диспут по организационным вопросам перед самым отъездом из Нью-Йорка. Однако когда все это выплыло наружу, очень мало кто, кроме Энгельса и Тусси, усомнился в том, что большинство обвинений заслуженны. Расточительность была в характере Эвелинга, и некоторые вполне обоснованно сомневались, что вино и цветы предназначались для него и Тусси. Многие лондонские знакомые успели столкнуться с тем, как легко и весело Эвелинг тратит деньги — по большей части чужие. Генри Солт, активист-социалист, рассказывал, что Эвелинг не стеснялся занимать деньги даже у его жены, едва Тусси выходила из комнаты {63}. Х.В. Ли, тесно сотрудничавший с Эвелингом в партии, рассказывал, что он был «крайне внимателен к удовлетворению собственных потребностей и не жалел для этого никаких средств».

Эвелинг хотел иметь все лучшее — и неважно, сколько это стоило. Тот же Ли вспоминает один случай: «Однажды он заказал немецкому портному, который был членом Коммунистической рабочей образовательной ассоциации, сшить бархатный пиджак и жилет… Портной долго не мог добиться от Эвелинга денег за выполненную работу, а однажды пошел в театр — и увидел там Эвелинга, блиставшего в новом бархатном пиджаке… в сопровождении дамы» {64}.