Карл Маркс: Мировой дух

Не он один искажал правду о Марксе. Элеонора не уступала ему в этом. В том же году она издала два памфлета своего отца против Пальмерстона («Разоблачения дипломатической истории восемнадцатого столетия» и «Историю жизни лорда Пальмерстона»), изъяв наиболее антирусские пассажи в угоду русским друзьям своего отца. В Париже более беспристрастная Лаура перевела на французский «Манифест Коммунистической партии», на сей раз непосредственно с немецкого. В том же году Лаура поддержала своего мужа и Жюля Геда, в третий раз представших перед судом — теперь уже за разговоры об «освободительном ружье». Гед заявил в свою защиту: «Я не отказываюсь ни от одного из своих слов. Но это ружье не было направлено против человека, шкура которого не важна нам ни много ни мало <…>. Это было ружье ваших великих дней, господа буржуазия, ружье 14 июля и 10 августа, ружье 1830 и 1848 годов, ружье 4 сентября 1870 года. Оно привело к власти третье сословие. И приведет к ней — по такому же праву — рабочий класс». В отличие от того, что произошло два года назад, на этот раз Жюля Геда и Поля Лафарга оправдали присяжные из народа. Положение изменилось: социалисты могут говорить с большей свободой. Теперь стало возможно даже издавать Маркса в Париже, не опасаясь цензуры. Кстати, в том году некий Габриель Древиль сделал первое краткое изложение «Капитала» на французском языке в «Очерке о научном социализме».

Энгельс продолжал разбирать собственные рукописи и работы своего друга совместно с Каутскими, которые ждали подходящего момента, чтобы переправить их в Германию. В следующем году он издал «Тезисы о Фейербахе» и в предисловии впервые употребил выражение «диалектический материализм», в то время как Маркс говорил о «материалистической диалектике». Разница существенная: диалектика — метод, материализм — философия. А теперь сама философия стала диалектической, то есть готовой допустить любые внутренние противоречия. Первый русский марксист Плеханов попытается выстроить из этого теорию с достаточно неясной формулировкой, допускающей разные толкования: «диалектический материализм» — это теория истины, по которой существует «противоречие между характером человеческого мышления, представляющимся нам в силу необходимости абсолютным, и осуществлением его в отдельных людях, мыслящих ограниченно. Это противоречие может быть разрешено только в бесконечном поступательном движении…». Иначе говоря, мы можем допустить противоречие, если нашей целью является применение утопии на практике… Или, другими словами, произвол законен, если служит революции. Вот вам пример глубокого искажения Маркса — от перемены слов местами.

Все так же увлекаясь театром, который она считала средством распространения социалистических идей, Элеонора переводила Ибсена с норвежского и «Мадам Бовари» с французского. Работала над новым переводом на английский «Капитала» по третьему немецкому изданию с помощью Эдварда Эвелинга, с которым жила, и Сэмюела Мура (юриста, друга Маркса, отказавшегося принять эмигрантов-коммунаров). Энгельс читал ее переводы. Все так же подверженная депрессиям, Элеонора, не видя возможности заставить своего спутника развестись, попыталась покончить с собой.

Энгельс решил, что настал момент для всех угнетенных классов и народов слиться в социалистическом Интернационале — новой семье, новой сущности народов, объединяющем рабочих и национальные меньшинства в единой борьбе с буржуазией. Тревожась о том, что антисемитизм (это словечко появилось недавно) начинает причинять ущерб немецкому рабочему классу, он говорит, что класс буржуазии сделал его «оружием пропаганды, чтобы отвлечь рабочие массы от антикапиталистических настроений». Он опасается, что ненависть к евреям отвлечет эксплуатируемые классы от революционной борьбы и направит их против лидеров революционных партий. Энгельс добавляет: «Возбуждая среди рабочих враждебность к евреям, буржуазия надеется тем самым сама избежать возмездия». Он называет рабочие партии авангардом рабочего класса.

В 1887 году новое английское издание «Капитала», выпущенное Сваном Зонненшайном в издательстве «Лоури и К°», практически не нашло читателей. Как утверждают некоторые источники, в США было распродано пять тысяч экземпляров лишь потому, что издатель распространял книгу среди работников банковского сектора, представляя ее как пособие по зарабатыванию денег!

В том же году Каутский, все еще живший в Лондоне у Энгельса, издал свою первую популяризаторскую книгу «Экономическое учение Карла Маркса». 11 мая некто Александр Ульянов, старший брат будущего Ленина, был повешен по приказу царя. Русский анархист П. А. Кропоткин написал в Швейцарии в издаваемой им газете «Револьте» о том, что эксплуататоров не победить несколькими фунтами взрывчатки и верить в возможность этого — чистая иллюзия.