Карл – сценарий судного дня

Я приготовился прыгнуть вперёд, прямо в кучу противников. Я активирую Защитную оболочку, и она в буквальном смысле разбросает их во всех направлениях. Это поможет, как я надеялся, убить парочку, как было и с давними Плесневыми львами. Если так и произойдёт, у Пончика появится возможность на сколько-то драгоценных секунд поднять погибших из мёртвых, и они послужат нам щитами из плоти, причём вне всяких сомнений.

Сальваторе продолжал обличать. Теперь, когда на него действовал бафф Магический трепет, его голос звучал, как из динамика. Мой взгляд не отрывался от точек на миникарте: я ждал, когда они станут красными. Если я шевельнусь на секунду раньше, чем нужно, нам трындец. Оболочка не оттолкнёт эльфов, и на нас нападут Меченосцы.

– Ангел, наш Учитель, готовит нас к окончанию последних дней, – визгливо вещал Сальваторе. – И он почти достиг всех своих целей. Мы готовы цвести на Ней. Мы, «Двести первая группа охраны», готовы принести последнюю жертву, дабы оборонить ангела, он же, в свою очередь, осуществляет в своих трудах насаждание, каким его видит Апито. Апито предупреждает нас о великом звере, жаждущем вторгнуться на небеса и убить всех богов. И сейчас этот великий обманщик, этот пожиратель всего святого имеет имя. Это Пончик, Падший Дуб. Смерть-Что-Почиет-На-Всех-Нас. Та-Кто-Несёт-Конец. И я, с помощью моих братьев и сестёр…

Твамп!

Сальваторе с криком рухнул на землю и схватился за голову. Беременная женщина-дварф с животом немыслимой величины ударила его скалкой и заорала. За её спиной возникла кучка юных дварфов, которые недавно бузили на улице. Голова давешнего швыряльщика камня была обвязана внушительным бинтом. Тот, который развлекался с саламандрой на палке, поднял эту палку, теперь сломанную, и воззрился на неё.

– Где Бенджамин? – прокричал он.

Женщина, очевидно, приходившаяся матерью всей этой команде, продолжала дубасить Сальваторе скалкой.

– Бросаться камнями в моего мальчика? Вот тебе! Я тебе такой урок преподам, что ты его никогда не забудешь! Ты, псих! Раздавлю тебя, как улитку! Говнюки полоумные, машете тут своими ветками целый день! Да нас тошнит от вас, так и знайте!

Твамп! Твамп! Твамп!

Ниже по улице двое меченосных стражей наконец услышали брань и обернулись.

Беременная дварфа прекратила лупить эльфа по голове. Эльф был не мёртв, но было видно, что скоро ему не подняться. Я прочитал имя над головой мамаши.

Юнис. Глубокомыслящий дварф. Уровень 30

Она выпрямилась, глядя в упор на остальных эльфов. Наступившую тишину нарушало только её тяжёлое дыхание да звуки падавших со скалки капель. По улице поплыл резкий запах мочи.

Я в изумлении и растерянности глазел на представшую передо мной живую картину. Эта женщина появилась из ниоткуда. Оставшиеся на ногах эльфы смотрели друг на друга. Никто из них не шевелился, все они замерли, поражённые внезапным насилием. Взыватель всё так же сосал большой палец. Светлая целительница продолжала скрести лицо. Время замерло всего на мгновение, которое показалось мне вечностью.

Немая сцена закончилась тем, что Монго выплюнул саламандру.

Маленькая, уже мёртвая ящерка всё ещё была привязана к концу сломанной палки. Она звучно шлёпнулась в лужу липкой жижи.

– Бенджамин? – повторил малолетний дварф, выступая вперёд.

Рикки Джо. Юный глубокомыслящий дварф. Уровень 2

Он глядел на безжизненную саламандру.

– Бенджамин?

И тут события понеслись, словно лавина.

Эльф Ледовик первым освободился от ступора и бросил в дварфу Юнис импульс. Он ударил беременную женщину точно в середину груди, она отшатнулась и застыла, как ледяная статуя. Индикатор её здоровья свалился в красную зону. Над её животом возникла другая шкала здоровья, поменьше. Здесь индикатор тоже был на красном участке, хотя и не так низко. Появилась надпись «Заморозка», под ней – хронометр обратного отсчёта на шестьдесят секунд. Все младшие дварфы с криками кинулись к матери. Все, кроме юного Рикки Джо. Тот опустился на колени перед мёртвой саламандрой по имени Бенджамин. Поднял обломок палки, и его нижняя губа задрожала. С неё упала капля слизи.

И в это мгновение уже далеко не одна точка на карте окрасилась в красный цвет. Но меченосные стражи наконец с грохотом явились к месту событий и вынимали из ножен своё грозное оружие. Они приблизились к застывшей беременной дварфе. Дети выбежали на улицу, бросились врассыпную – все, кроме того, с забинтованной головой, который зарылся лицом в пышные формы матери.

– Оставьте в покое маму!

Стражей детский крик не тронул. Оба занесли мечи.