Карл Великий

Мифическое осмысление события, в котором паладины предстали мучениками, а король франков — святым, не было ограничено страницами манускриптов. Оно получило зримое отражение во фресках и церковных витражах, в скульптурах и ювелирных изделиях, популяризирующих историческое событие и его участников, в первую очередь Карла и его вассалов. В качестве выдающихся примеров этого общеевропейского мифа следует упомянуть тематически оформленный витраж собора Шартр, портал собора в Вероне и гробницу Карла в Ахене. Вспомним беспримерный ренессанс памяти Карла в XII веке, проявившийся в конкуренции между Гогенштауфенами и Капетингами за своего мнимого предка, которые великого императора франков возвели в ранг национального героя и святого, а Роланда стилизовали под рыцаря эпохи зрелого средневековья и готики. Этот процесс получил дальнейшее распространение в сфрагистике (впервые, судя по всему, в 1165 году в Ахене) и в изобразительном искусстве. Так Роланд становится гарантом дарованных Карлом городских свобод по отношению к духовным сановникам — вначале в дереве, как в Гамбурге и Бремене, а затем в камне. Яркое доказательство этого — Роланд перед зданием ратуши в Бремене (1404 год) — самое крупное, выставленное под открытым небом произведение пластики. Оно подтолкнуло на углубление связанного с Карлом мифа и в далеком будущем. На берегу Рейна издание старофранцузской песни о Роланде даже придавало уверенности движению Сопротивления во время Второй мировой войны, когда Франция была оккупирована Германией.

Как спустя десятилетия сообщает Астроном, на обратном пути учредил политико-административные структуры в Аквитании. По свидетельству нашего надежного источника, кроме содействия со стороны епископов, король решил опереться еще на графов, аббатов «и многих других, которых называют vassi из народа франков» и которые в понимании летописцев безусловно были носителями учености, клятвенно верные самому королю и служащие ему в результате передачи ленного объекта, как правило, значительного землевладения. Видимо, можно исходить из того, что в 778 году сеть индивидуальных уз и вещного субстрата не отличалась таким тесным переплетением, как в условиях зрелого средневековья. В лице этих «доверенных» король, кроме собственно сановников (епископов, аббатов и графов), создал еще целую сеть персональных взаимосвязей. Вначале она допускала едва заметную функциональность раннесредневекового «правления» и одновременно гарантировала длительную связь короля со! знатью. Такая ситуация неизбежно требовала имущественного обеспечения новой структуры за счет фискальных и церковных владений.

Наш надежный источник свидетельствует: «На вас возложил он заботу об империи настолько, насколько видел в этом полезность, обеспечение границ и надзор над королевскими землевладениями». Назначены будут девять графов, в том числе в Бурже, Пуатье, Перигё, Оверне, Тулузе и Бордо. К духовной элите, всегда служившей опорой династии Каролингов, добавились вышедшие из аристократических кругов графы как должностные лица с полномочиями по войсковому набору, судопроизводству и пограничной охране, а также отборные вассалы, державшие под особым контролем государственную земельную собственность как главную экономическую основу королевского правления. В об щем, после поражения в 778 году Карл хотел убедиться в лояль ности своей руководящей элиты, которую он постепенно по мерс необходимости заменял франкскими приверженцами, а также бывшими «вестготами». Так король и впоследствии проявлял осторожность, вторгаясь во властные структуры Аквитании, «чтобы не повредить доброжелательному отношению знати к своему сыну Людовику». На этом фундаменте, контуры которого известны нам и в Италии, происходило укрепление правления его сыновей посредством причастности к королевской власти их отца в период после 781 года.

Видимо, при возвращении из неудачного похода в мусульманско-баскскую Испанию, если не после перехода через Пиренеи, в Оксере до Карла дошла весть о новом восстании саксов. Под командованием Видукинда они разрушили Карлсбург, после чего двинулись к Рейну, сжигая, грабя и убивая все и всех ни своем пути. Достигнув Дойца, саксы, правда, не смогли форсиро вать реку, однако разорили на правом берегу все, кроме Кобле и ца, но прежде всего они сжигали церкви.

Однако в разгар столь неожиданно сложного периода, угрожавшего обернуться серьезным кризисом правления Карла, поскольку короля оставила удача в военных делах, до него дошла радостная весть о том, что супруга Гильдегарда в пфальце Шаснон, где он оставил ее после пасхальных праздников, разродилась двойней. Этот знак плодовитости подтвердил богоугодный характер будущего династии. Ведь Гильдегарда родила ему двух сыновей! Еще в 806 году стареющему монарху было суждено как небесную милость узнать, что трое его пригодных к преемству сыновей стали живым воплощением предусмотренного им раздела империи.